Дома.
Она все еще наслаждалась этим чувством, когда вдруг поняла, что на кухне кто-то есть.
В гостинице этим вечером никого не должно было быть, но под дверями кухни была полоска света и она слышала низкий, до невозможности знакомый голос, который она узнала бы где угодно.
– О, черт побери! – Голос Форда был низким и хриплым. – Так, детка, так. Вот так хорошо.
Бойд моргнул.
– Это кто там? Твой знакомый?
Да. Знакомый.
– Вот так хорошо. Давай глубже, – звучал голос.
Тара развернулась к Бойду, чтобы попросить его подождать минуту и налетела прямо на его грудь.
– Стой здесь, – сказала она твердо и ринулась к двери, чтобы взглянуть в глаза этому сексуальному, но совершенно незваному гостю, который бог знает что вытворяет на ее кухне.
Никогда не упускай шанса промолчать.
Тара Дэниелс
Когда Тара зашла в кухню, то обнаружила именно то, что ожидала увидеть: Форда, владельца бара, моряка и проклятие ее существования.
Но она совершенно не ожидала увидеть, что он работает.
Он стоял к ней спиной и, с жестяной сахарницей в руках, смотрел на шкаф с выдвижными ящиками, размышляя, куда бы ее поставить.
– Форд, – сказала она с поразительным спокойствием.
Никакой реакции. Он продолжал стоять к ней спиной и изучать содержимое шкафа. Она подождала, пока он поставит банку с сахаром между солью и перцем. Отличное решение, с одобрением подумала она, но какого все-таки черта?
– Хорошо, послушай, – начала она, уперев кулачки в бока. – Это моя кухня и…
– Да! – вдруг крикнул он, напугав ее до смерти. – Так, детка! Давай-давай! – Он сопровождал это характерными движениями, а на его лице появилась самодовольная улыбка.
Заметив наконец ее, он, продолжая ухмыляться, достал из ушей наушники.
– «Маринерс», – поделился он. – Хоум-ран на третьей базе. Сладкая игра.
Бейсбол. Никакого секса на ее столешнице.
Форд поднял брови.
– Бейсбол. А ты что думала?
– Ничего я не думала.
Он сверкнул еще одной улыбкой, на этот раз несколько хамоватой. На нем были джинсы с заниженной талией, выгодно обтягивающие упругую задницу. На ногах были кроссовки. Черная футболка подчеркивала широкие сильные плечи и грудь. Да еще этот озорной взгляд.
– Кто-нибудь говорил тебе, что твой неотразимый южный акцент усиливается, когда ты врешь? – спросил он.
– Нет. Что, черт возьми, ты здесь делаешь, Форд?
Он улыбнулся.
– А еще когда ты злишься.
– Я не злюсь.
Он бросил взгляд на дверь, когда та скрипнула и в проеме показалась голова Бойда.
Тара, скрипя зубами, представила их друг другу. Мужчины обменялись рукопожатиями. Бойд внимательно посмотрел на Форда, который был намного выше его.
– Она на каблуках.
Форд вскинул голову.
– Простите?
– Я кажусь таким низким потому, что она на каблуках.
– Конечно, – выждав паузу, ответил Форд. – Все дело в каблуках. – Он с вежливой улыбкой посмотрел на Тару.
Тара почувствовала себя неловко.
– Послушай, Тина, – начал Бойд. – Нам пора идти.
– Тара, – поправила она.
– Тара, – кивнул он. – Извини. Но нам действительно пора идти, если мы хотим успеть к закускам; потом их просто не останется.
Все правильно. Только вот ей вовсе этого не хотелось. Ей хотелось чего-нибудь жареного, ей хотелось быть на этих чертовых каблуках, хотелось быть с кем-то, кто хотя бы знал ее имя.
– Думаю, будет лучше, если встретимся в следующий раз. – То есть никогда.
Бойд моргнул, медленно, как сова.
– Потому что у тебя болит голова? Если что, у меня в машине есть болеутоляющее, на случай если на свидании вдруг заболит голова.
