Два месяца назад.
– Да, привет.
– Я звоню тебе с самого утра. Почему ты не отвечаешь?
– Мам, ты же знаешь, я только переехал, у меня дел по горло! Ищу работу. Гостиницу.
– А мог бы обойтись и без этого, если бы…
– Давай не будем!
– Хорошо. В общем, я звоню не за этим. Я перенаправила твой рецепт на выдачу таблеток в аптеку CVS Pharmacy на Флэтбуш Авеню в Бруклине, сегодня мне звонили и сказали, что ты до сих пор не забрал их. Уже неделя прошла с тех пор, как ты принимал лекарство в последний раз! Я хочу, чтобы ты немедленно сходил за ними!
– Черт! Я совсем замотался. Хорошо, я сегодня схожу и заберу их…
– Если ты не сходишь до моего приезда, я не позволю тебе остаться в этом городе одному. Ты же знаешь, что тебе без них нельзя, или ты добиваешься очередного срыва?
– Да-да, я понял тебя! Я же сказал, что забыл!
– Не нравится мне этот твой Бруклин. Я слышала, что это не самый благополучный район Нью-Йорка…
– Здесь дешевые гостиницы!
– Я даже слышать не хочу про то, что ты живешь в какой-то гостинице…
– Мама… – развозчик пиццы, проезжающий мимо на мопеде, не вписался в поворот и задел худощавого высокого юношу, выбив из его рук мобильный телефон. – Ну, спасибо, приятель!
Парень на мопеде, не останавливаясь, махнул ему рукой и тут же скрылся за очередным поворотом.
«Еще и панель треснула, вот кретин!» – ругался юноша про себя, провожая развозчика пиццы злобным взглядом, горящим из-под густых рыжих бровей.
Тут же раздался очередной звонок.
«Я не могу сейчас разговаривать с тобой, – думал юноша, переводя телефон в спящий режим. – Мне нужно успеть на собеседование!»
– Ты что-то задержался, – возле входа в здание, где ему была назначена встреча, стоял человек в брючном костюме и теплой зимней куртке, в руках он держал кожаный портфель.
– Простите, мистер Лонгман, – поспешил извиниться юноша. – Я еще очень плохо ориентируюсь в нью-йоркском метро.
– Ну, это ты сбежал из отеля сразу же после того, как мы прилетели сюда, – возмущенно проговорил мужчина. – Я уже хотел связаться с министерством в Лондоне, чтобы тебя отыскали и отправили обратно.
– Такого больше не повторится, – выдыхая пар изо рта, ответил он.
– Разумеется, не повторится, через пару дней приедет твоя мать…
– Спасибо, я знаю, – перебил он мужчину. – Может быть, пройдем уже на собеседование, мы и так задержались.
Они поспешили зайти в неприметное серое здание, над входом которого металлическими буквами поблескивала надпись: «Министерство социальной опеки».
– Значит, Блэйм4, – сотрудница министерства ходила по кабинету, хмуро просматривая резюме изпод очков на цепочке. – Блэйм, – снова зачем-то повторила его имя. – А вы, мистер? – обратилась она к мужчине средних лет, сопровождавшему парня.
– Фрэнсис Лонгман. Меня приставили к нему, чтобы я временно курировал пребывание моего подопечного в США…
– Ах, значит социальный работник из лондонского министерства? – удивилась она, просматривая протянутое удостоверение.
– Да, с этим юношей мы уже давно знакомы, он состоит у нас на особом учете, – с какой-то злой иронией проговорил мужчина. – Пару недель назад мы вынуждены были временно перенаправить его дело в Нью-Йорк по семейным обстоятельствам…
– Я знаю подробности, – грубо перебила сотрудница министерства. – А теперь, мистер Лонгман, не могли бы вы оставить нас наедине.
– Да, конечно, – он тут же встал, достал из портфеля какие-то документы, положил их на стол и вышел из кабинета, но по неразборчивому силуэту за прозрачной перегородкой было видно, что далеко мужчина не ушел и стоял совсем рядом, так что ему не составило труда услышать дальнейший разговор.
