Он прекрасно осознавал, что ничем не может помочь ему. Сколько было бессонных ночей, которые Блэйм провел наедине с ним, и просьб, чтобы тот открыл глаза…
Все это прошло и притупилось в памяти. Его агония. Его слезы. Конец его беспечного детства случился в палатах лондонских больниц.
Несмотря на это он все равно не мог оставить его: а если тот умрет и Блэйма не окажется рядом?.. Или он будет лететь в самолете, когда отца не станет…
Хотя это уже давно произошло. Его отец уже давно умер. Кома, в которой он находился, скорее всего, никогда не закончится. И, наверное, придется отключить аппарат жизнеобеспечения прежде, чем они дождутся хотя бы малейшего движения его рук или даже век.
В палату зашли Нэнси и Эйден, выведя Блэйма из глубокого раздумья.
Проблема была в том, что они с матерью не хотели его отпускать. Хотя в последнее время Блэйм все чаще стал ловить себя на мысли, что ему единственному все это было нужно, матери уже стало все равно. Все это стало ей в тягость. Глубоко в душе она тоже ненавидела всю эту семейку.
– Врачи говорят, что проведут процедуру на следующей неделе, – нарушил затянувшееся молчание Эйден. – Вы ведь будете не против, если я составлю вам компанию на эту неделю?
– Что вы, Эйден, ваше время дорогого стоит!
– А Блэйм?
– А что Блэйм? Не обращайте на него внимания, он сам по себе. Говорит, что устроился на работу…
– Мама, – оборвал ее сын.
– На работу? Кем? – удивился Эйден.
– Неважно, – огрызнулся Блэйм. – Вы, кажется, говорили о процедуре?
– Ах да, специалисты утверждают, что такую операцию они проводили только животным в экспериментальных лабораториях, но гарантируют стопроцентную безопасность. В случае провала состояние пациента останется прежним. Позже я познакомлю вас с профессором, он подробнее объяснит всю суть процедуры, – с последним заявлением он с нежностью обратился к Нэнси.
– Спасибо, Эйден, за все, что вы для нас делаете.
У Блэйма от отвращения засосало под ложечкой, и он, недолго думая, решил вмешаться:
– А что там насчет «семейного ужина»? – съехидничал он.
– Ах, я совсем забыл, – стукнул себя по лбу Эйден, – конечно, если ты не против, я с удовольствием познакомлю вас с моей семьей! Я очень рад, что ты не отказываешься от предложения провести этот вечер в нашей компании.
Они направились к выходу из палаты, Блэйм мельком взглянул на отца.
– Как же я скучал по этому английскому акценту, – с каким-то странным благоговением в голосе проговорил Эйден. – Сам я тоже вырос на улицах Лондона, но с годами он просто выветрился из меня и моих детей. Сейчас все они говорят, как прожженные американцы.
– Ах, это вы про Блэйма? Да, акцент у него что надо, только ирландский пьяница после десятой кружки сивухи сможет разобрать его речь. Порой даже я не понимаю, что он говорит. Думаю, что с его акцентом случился небольшой перебор.
Эйден рассмеялся, провожая их и давая им обоим зайти в лифт.
– Вы не против, если я устрою вам небольшую экскурсию по Манхэттену? Посмотрим на всемирные торговые центры…
– Я с удовольствием. Слышала, вы тоже участвуете в строительстве будущего Нью-Йорка.
– Скорее, являюсь совладельцем акционерного общества. Я уже давно отошел от глобальных застроек, пара зданий действительно построены на мои средства, но они принадлежат строительным конгломератам, соучредителем которых я и являюсь…
– Ох, боже мой, у меня от вашей речи все запуталось в голове, если честно, я ничего не поняла! – резко оборвала его Нэнси. – Знаете, я полжизни проработала в библиотеке: Томас Эллиот, Шекспир, Оскар Уайльд…
