Вообще, в казачьи края тянулся люд ушлый, набедокуривший или решивший по какой-либо причине бежать на край света. У духовного лица, идущего в пастыри к этим разбойникам, тоже наверняка существовали какие-то особые мотивы. Прежде всего, духовного или служебного порядка. Вполне возможно, что искупал свои или чужие грехи или тоже бежал на край Дикого Поля.
Надо иметь в виду, что первую крепость на изюмской земле по повелению Бориса Годунова возводил его вечный соперник Богдан Вельский. Город назвали Царев-Борисов. Вельский собрал здесь такие силы, что вполне мог тягаться с Москвой. Служили ему и иностранцы. «Годунов царствует в Москве, а я в Цареве-Борисове», – похвалялся Вельский, пока его по навету наемников не захватили сторонники Годунова и выдрали по импортному методу бороду. А в осиротевший Царев-Борисов хлынул со всех сторон всякий люд времен первой Смуты. Есть легенда, что и Лжедмитрий сюда наведывался. Жители несколько раз бунтовали, вешали или сбрасывали царских воевод с крепостных стен.
Между прочим, все знаменитые российские бунтари на Изюмщине так или иначе отметились. Восстание Кондратия Булавина вспыхнуло из ссоры за бахмутскую соль между изюмцами и донскими казаками. У Стеньки Разина в Цареве-Борисове жила названная мать Матрена Говоруха, которой отрубили голову после поражения восстания. Емелька Пугачев тоже служил под Изюмом в Протопоповке и Веревкине, где, кстати, по пьянке и показал в баньке впервые свои «царские» знаки на груди. После каторги и ссылки декабрист А. Розен поселился здесь на хуторе Викнено, рядом с нынешним селом Большая Каменка, в поместье своей жены Софьи. Кстати, дочери первого директора Царскосельского лицея В. Ф. Малиновского, внучке одного из самых образованных людей своего времени А. А. Самборского, духовника императора Павла I и наставника будущего императора Александра I… С Большой Каменкой связаны также судьбы И. В. Малиновского, декабристов В. Д. Вольховского и А. В. Малиновского…
В казачьих краях не любили расспрашивать и рассказывать, кто и откуда ты, как сюда попал. Кто знает, быть может, мой пращур бежал в Дикое Поле, на границу Великого княжества литовского, и отмаливал здесь грехи своих предков? В юности казалось, что наша фамилия не очень распространенная. Сейчас же на каждом шагу Ольшанские – писатели, художники, актрисы, журналисты, футболисты и министры, политологи, ученые, православные священники и даже один католический епископ, недавно почивший в бозе. Есть и православная святая – киевская княжна Иулиания Ольшанская, жившая в XV веке. Названная, наверное, в честь другой Иулиании (Ульяны) Ольшанской, супруги великого князя литовского Витовта, в православии Александра. Их дочь, Софья Витовтовна, стала женой великого князя московского Василия I. Она, дама гордая и властная, правила государством при малолетнем сыне Василии II, была бабушкой Ивана III. Как-то в Интернете я нашел утверждение, что Софья Витовтовна была дочерью второй жены великого литовского князя – Анны Смоленской, возможно, вообще неизвестной женщины, но не Иулиании. Если это так, то древний род может оказаться не причастным к многочисленным жертвам Ивана III и Ивана IV.
Вообще, женщины в этом роду добивались всего, чего можно было только желать. Княжна Мария стала женой господаря Молдавии Ильяша. Софья Гольшанская (Ольшанская) – родоначальницей европейской династии Ягеллонов, правившей не только в Польше, но и Литве, Чехии, Венгрии. В честь 600-летия со дня рождения польской королевы Софьи и в связи с тем, что 2006 год был объявлен Годом Матери, Национальный Банк Беларуси решил выпустить памятную юбилейную монету.
