Все мы родом из детства - страница 7

Люба до сих пор считает, что ребята-музыканты обратили на неё внимание из-за особенностей её «ивановского» говора. Она говорила, как в то время говорили все жители города Иваново и области:

«пЯтак, пОговорим, пОшли».

Парни беззлобно посмеивались, слушая Любу, иногда передразнивали. Возможно, что из-за этих акцентов на её произношение, Люба обратила внимание, как красиво говорят камчадалы! Одинаково красиво. Казалось бы, что в этом северном краю собрались люди, приехавшие кто на заработки, кто за романтикой, из разных уголков Советского Союза, но почему-то здесь ничья речь не выбивалась, не рознилась по национальному признаку. И только коренные жители, потомки охотников и оленеводов, чукчи, коряки, эвенки, говорили на русском языке с акцентом. Но дети их уже впитали эту «русскость» и их речь почти не отличалась от речи приезжих детей.

Лично я, как подруга и автор этих строк, считаю, что Люба парням просто нравилась. Достаточно посмотреть на её фотографии тех лет, чтобы понять это.

Посёлок Тигиль – районный центр Тигильского района Камчатской области. Когда-то, в тех самых семидесятых годах ещё двадцатого века, перепись населения жителей Тигиля показывала почти три тысячи человек, из которых мужчин было больше человек на сто. Согласно сведениям из Википедии, сегодня жителей посёлка в два раза меньше.

В Тигиле была полноценная десятилетняя школа, интернат для детей из посёлков, где совсем не было школы, либо присутствовала только начальная, отличные для того времени Дом культуры и Районный узел связи.

Дом, в котором обосновалась семья Любы, был на две квартиры с разными входами, находился он на окраине посёлка. Неподалёку от него располагались балки, небольшие домики, где жили рабочие георазведки, которые ещё не обзавелись семьями.

Как правило, по окончанию работ, балки тракторами перетаскивались на новое место.

На концерт группы «Звезда рыбака» в Тигиле Люба пошла уже одна. Домой после концерта, по узеньким, из деревянных досок тротуарчикам, её провожал Николай. Любе было лестно, но не более того. Уж слишком Николай, в свои неполные двадцать два года, казался ей старым.

Тем не мнение, она разрешила парню писать ей письма, и даже пообещала не затягивать с ответом!

На прощание Коля сказал:

– Ну что ж, возможно, что приеду я снова с гастролями в Тигиль… лет через шесть, а ты уже здесь дояркой работаешь!

– Не буду я дояркой! – обиделась Люба.

– Будешь! – уверенно сказал он.

– Здесь просто больше некем работать!

На том и расстались.

Николай со своей группой на следующий день уехали давать концерт в какой-то другой населённый пункт. Через несколько дней Люба поймала себя на мысли, что даже не думает о нём. Все её амбиции в плане того, что взрослый солист известного всей Камчатке ансамбля обратил на неё внимание, словно растаяли в воздухе. Не зря же есть такая пословица – «с глаз долой, из сердца вон».

Люба больше вспоминала своего друга Сергея из Иваново, сердилась на родителей, что выдернули её, лишив привычной обстановки, друзей-приятелей, спортивной школы. Сердилась, словно забыв, что все эти годы сама так сильно хотела жить с родителями.

Жизнь в Иваново научила её самостоятельности, быть сильной в любой ситуации, умению постоять за себя, поскольку драки и различные разборки были обычным делом в городской подростковой среде.

Например, в то время, когда Любе пришлось жить одной в новом районе и ходить в новую школу, ей не раз приходилось давать отпор более агрессивным сверстникам, по большей части, мальчишкам. Спасало ситуации то, что эти агрессивные парни ещё не успели сбиться в группы, поскольку тоже были из разных районов, и в их рядах ещё не было такой сплочённости, которая приходит лишь со временем и превращает эти группы в подростковые банды.