– Мне кажется, что к тебе на самом деле приходил бхут. Вот увидишь: он и сегодня наведается, лампа снова сама включится.
– Выключатель был сломан, – раздраженно сказал господин Ахлак. – Его отремонтировали, и сегодня ничего не случится.
– Случится, случится. Очень даже случится. Бхут осмелел, теперь еще больше историй расскажет. Мне кажется, и петь начнет. Кто знает, какие песни у бхутов?
Домой господин Ахлак вернулся в дурном настроении. Нельзя было рассказывать эту историю. Трина – девочка сообразительная, с фантазией, сделает из мухи слона. Потом еще одноклассницам расскажет. И закрепится вся эта ерунда в головах ее подружек, особенно тех, что поглупее. Если однажды подобные вещи попадают в голову, их бывает очень трудно оттуда вынуть.
Вечером он лег пораньше. Выключил лампу и, когда ложился в постель, ему было интересно, не загорится ли она снова. Ахлак даже разозлился на себя за это. Он же взрослый человек. Если уж в его голове засели эти мысли о бхутах, то можно представить, какие ужасные последствия они могут иметь для детей. Лампа не зажглась. Прождав довольно долго, он лег спать, чувствуя себя расстроенным и даже разочарованным. Неизвестно почему, но ему хотелось, чтобы лампа вновь зажглась сама собой.
– Сэр, вы уже заснули или еще нет?
– Кто это?
– Это я, сэр. Объятый несчастьями бхут. Прошлой ночью мы с вами немного беседовали. Перед уходом я сказал по-немецки: «Гуте нахт, шляфен зи велл!»
– Ах, так это ты!
Господин Ахлак перевернулся на другой бок. Он был уверен, что все опять происходит во сне. И это действительно было похоже на сон. Когда мы спим, то часто видим все шиворот-навыворот. В студенческие годы ему часто снилось, будто он приходит на экзамен и, засунув руку в карман, обнаруживает, что забыл ручку. Сон про бхута чем-то напоминал тот давний студенческий сон.
– Так, значит, ты пришел?
– Воистину, сэр.
– Вчера ты делал всякие фокусы с лампой, а сегодня почему же не делаешь?
– Вы же поставили новый выключатель, вот я ничего и не делаю. Не хочу портить хорошую вещь.
– Как тебя зовут?
Господин Ахлак услышал смешок. Это, наверно, и есть тот самый бхутский смех. Однако кровь не стыла в жилах от ужаса. Ахлаку этот смех даже понравился. Вполне нормальный, естественный смех.
– Над чем смеешься?
– Смеюсь над этим людским заблуждением в отношении бхутов. Вы считаете, что раз у вас есть имена, то и у нас должны быть. На самом деле это не так. У бхутов, сэр, нет имен.
– Как так? – удивленно спросил господин Ахлак.
– Мы представляемся по делам, а не по именам.
– Скажите-ка!
– Правду говорю, сэр. Возьмем, например, имена глупых бхутов: Дурак 1, Дурак 2, Дурак 3, Дурак 4… Чем больший дурак, тем больше номер. Узнав номер, вы сможете сказать, насколько это большой дурак. У людей нет такой системы, у вас по имени не поймешь, дурак человек или умный.
Господин Ахлак разинул рот, а бхут серьезным тоном продолжал:
– Наша система, сэр, глубоко научна.
– А по вашей системе, как тебя зовут?
– Писатель 74.
– Ты что, писатель?
– Есть такой грешок, сэр.
– Почему же грешок? Стать писателем не так-то просто. Писатель 74… Это значит, ты большой писатель?
– Получил, парочку наград, сэр. В прошлом году получил главную бхутскую награду – железную медаль. Железную медаль дают очень редко, сэр.
– Железную медаль получил, говоришь?
– А еще одна моя вещица включена в программу бхутошколы. Это высокая честь.
