– Вот мелкая пакостница! – процедила сквозь зубы Тамара. Сказано было на русском, но интонация девочку задела. Она молча стояла и сверлила глазами Тамару, а та смотрела сквозь неё, словно негодница была пустым местом.
"Возможно, прежняя владелица тела реагировала на подобные подлости как-то иначе, но, судя по синякам, её поведение не было верным", – подумала Тома и решила в обиду себя не давать. Девочка ещё немного постояла и, не дождавшись от Тамаа более бурной реакции, убежала.
"Поделится новостью, что я странная, и скоро другие пакости посыплются, как из рога изобилия, – догадалась Тамара. Она не сомневалась, что, если покажет слабость, на ней станут срывать злость все, кому не лень. – Не дождутся! Не на ту напали!"
Вывод оказался верным.
Во время обеденной трапезы ей вручили кусок пирога. Подававшая молодая женщина отводила глаза и гаденько улыбалась. Но, поскольку телевидения и хороших актёров аборигены отродясь не видали, потуги изобразить спокойствие с треском провалились.
Тома взяла тарелку, поблагодарила. Желая узнать, что за начинка в закрытом пироге, принюхалась. Горе-актриса затаила дыхание в ожидании.
"Плюнула?" – заподозрила Томка и начала медленно отгибать румяную корочку. Но едва приоткрыла, в начинке, среди овощей и кусочков рыбы зашевелилось нечто со множеством лапок! Быстро захлопнув пирог, разъярённая Тамара вперилась взглядом в девицу, которая в ответ вызывающе улыбалась.
"Вот гадина! Если промолчать, следующий раз в отвар плюнут! Ну уж нет, я не готова отказываться от еды и голодать!" – Тома быстро приняла решение.
– Та!– спокойно, но уверенно позвала она. Когда женщина подошла, показала угощение с сюрпризом. Та вздрогнула от брезгливости и недовольно посмотрела на девицу. Когда шутница, вытирая слёзы, ушла, Тамара подошла к расстроенной старушке и с благодарностью сказала: «Спасибо!».
Теперь помощница Хулы окончательно перестала сомневаться, что девчонка сообразительная и очень даже в уме. Более того, наблюдая за выражением её глаз, губ, за движениями и поворотами головы, помощницу старейшины стало распирать любопытство. Они с Хулой с нетерпением ожидали, когда же Тамаа заговорит, чтобы узнать, что произошло в загоне.
Тхайя с братом пришли в Туаз из Пустоши, жившей по диким законам, почти четыре сезона назад. В городе вели себя тихо, поэтому никто не возражал, когда они решили остаться. Тхон хорошо знал дороги и местность, был хорошим охотником, а потом внезапно пропал.
В пятнадцать сезонов Тхайя осталась одна, и община взяла над ней покровительство. Брошенным жребием её определили в семью Траги, которая должна была заботиться о ней и наставлять до тех пор, пока она не выберет себе мужа.
Молчаливая и замкнутая сирота прожила в приёмной семье почти три сезона, пока не произошла кража. Причин, толкнувших её на такой поступок, никто не знал. Но помощники Луза и его брат подтвердили, что видели Тхайю в комнате, перед самым исчезновением наследных бус. Как она смогла украсть бусы с шеи старейшины, если он не снимал их даже на ночь, никто объяснить не мог. А когда Хула и Сант захотели допросить девчонку, оказалось, что воровку, вопреки всем законам уже сбросили к Тапусу.
Все обстоятельства свидетельствовало против Манна. Под его покровительством была семья Траги, он мог надавить на Тхайю, тем более что сейчас особенно нуждался в этих бусах. Но Хула не верила, что всё так просто, хотя бы потому, что тщедушную глупую дурочку Тапус не тронул.
