Трубка положена, можно продолжать.
Я Анжелке говорю:
– Ну, ты даешь!
Она:
– А что?
Я:
– Ты что, повела Мураками к Коле, в «Исход»?
Она:
– Ну да. Он же сам просил показать что-то эдакое, а что может быть эдакей? Но я себе даже представить не могла, что это такое. Вам и не снилось, как говорится.
Я:
– Мне кажется, есть в Москве места и получше.
«Исход»… Коля открыл свой клуб еще в перестроечные времена, когда пошла мода на ан– деграунд, на всяческие, так сказать, мерзоты. Это невеселое заведение находится прямо в старой недействующей церкви. В этом, наверное, существует какой-то смысл (конечно, не божественный).
Все в этом месте говорит тебе: «Да, жизнь – это смрад, грех и чернота».
Грязь, вонь, отсутствие отопления (зимой особенно чувствуется), чудовищные напитки и разнейший-преразнейший народ за столиками. Про таких обычно говорят – любят погорячее.
Сам Коля и живет в этом чудесном месте, и находится круглосуточно в эпицентре особенной ауры – мира духа и, так сказать, творчества. Периодически в атмосфере творчества и особенной ауры происходят драки творцов, раздается визг экзальтированных девиц при творцах и другое всякое разное, о чем и писать как-то даже неинтересно.
Там принято держаться или с пафосом, или крайне вычурно, так же надо и выглядеть. Там надо смотреться очень богемно, чтобы не выделяться резко из толпы. Лучше совсем гадко выглядеть, тогда вообще все ОК.
Лучше приходить туда в очень пьяном виде – тогда сразу не ощущаешь всей мерзости, просто тебе там плохо, и все. На трезвую тудаи ходить не стоит – может случиться депрессивный коллапс. В общем, место неплохое, но, как говорится, на любителя.
Туда хорошо ходить, если у тебя все хорошо: дома чистенькое белье постелено, посуда помыта, в холодильнике кое-что есть и в кошельке. Тогда, придя туда, смотришь и думаешь: вот ведь как все гадко бывает, а у меня вот все очень даже хорошо. Вот люди какие все – в грязи, больные, алкоголики, мразь разная… Вот как все веселятся, какие все типа музыканты, какой вкус у всех нерафинированный, какие все негалантные, невоспитанные… А мои бедки – детский сад по сравнению с их проблемами…
Если настроение плохое или какие-нибудь жизненные или творческие неудачи, в «Исход» категорически ходить не рекомендуется. Я не советую.
Анжелка-то, конечно, без царя в голове. Взяла и японца сходу туда потащила. А если он после этого захочет культовое самоубийство совершить? Японская ведь душа – потемки. Хотя туда много иностранцев ходят. Из тех, что любят пикантность…
Я:
– И как там?
Анжелка:
– Дверь была заперта, стучимся. Парень какой-то замурзявый открывает, нагло так спрашивает: «Чего тебе?»
– Коля где?
Он:
– Коля в п…де.
Я:
– Это в буквальном или шутка?
Он:
– Ты кто?
– Анжела. Пойди доложи, если есть кому.
Он:
– Проходите, раз пришли.
Клуб закрыт, темно, лампочка у стойки только горит и пивом воняет страшно. За столиком Коля сидит в шинели и желтых рокерских пластиковых очках. Рядом Паша из галереи «Пупс» – пижон такой а-ля шестидесятые, в костюме бежевом, с волосами набриолиненными. Оба пьяные в дым. Коля улыбку такую кривую давит: «Привет, какие люди!»
Я:
– Коля, привела иностранца. Ему хотелось на твой «Исход» посмотреть.
Вру, конечно.
Коля говорит:
– У меня исход был позавчера, а сейчас все отлично. Вот, сидим, я не открывался со вчера.
Я Мураками этого перевести не могу. Я ему просто говорю:
