Всё зелёное - страница 57

— Значит, забыл.

— Ну, короче… — начал было Лёха, потом вдруг прервался, покосился на меня, и осторожно продолжил. — Девки из Нинкиного класса пытались Тифчику на день рождения подарок сделать. Да, признаюсь честно, я им помогал. Заманил его в туалет и дверь держал, чтоб не вырвался. Потому что если бы мне кто в школе такой подарок устроил, я бы от счастья умер. А он вместо благодарности мне чуть печень не отбил и три дня не разговаривал.

— Какие девки? — спросил Ярослав.

— Сидорова и Румянцева.

Отвернувшись, Тифон курил в окно, будто разговор шёл не о нём.

— Всё ясно, — Ярослав кивнул. — Сидорова ещё та проститутка. Убил бы гадину. Это она Нинке всю голову задурила. И насчет Трифонова тоже. Что в итоге было?

— Ну… по слухам в итоге всё хорошо. Но Сидорова — источник ненадёжный.

Лёха сиял и, судя по всему, нарочно дразнил Тифона. Тот резко обернулся, Лёха молниеносно отпрянул назад.

— Тоня, — Тифон в упор уставился на меня. — Помнишь наш вчерашний разговор? Можешь вот прям сейчас ему вломить?

Лёха сделал испуганное лицо и вжался в дверь.

Я отпила ещё пива.

— Не могу. Мне он ничего плохого не сделал.

— Спасибо! Ты богиня добра и справедливости, — Лёха потянулся ко мне и обнял, однако Амелин как-то чересчур грубо его отпихнул и, вернув меня к себе, накрыл рукой.

— Ой, да ладно, — отмахнулся Лёха. — Я же по-дружески… Честно. Без задней мысли.

— У Криворотова все мысли передние, — усмехнулся Ярослав.

— Не слушай его, — Лёха посмотрел на меня. — Просто ты очень это… Ну как это… Я не знаю, как правильно это назвать. Тискательная, что ли.

Трифонов громко заржал.

— Да блин! Это не у меня такие мысли, а у вас, — громко возмутился Лёха. — Вот, кошка моя тоже тискательная. Идешь мимо неё, а она такая пушистая, мягенькая лежит: мур да мур. Ну невозможно мимо пройти. Схватишь, прижмешь её посильнее и кайфуешь. Это же не значит, что я до неё домогаюсь, просто приятная кошка, вот и всё.

— Тискательная, — смеясь, повторил Тифон и снова обернулся. — Теперь я понял, зачем тебе от парней отбиваться.

— Тискательная Тоня, — дразня, подхватил Лёха.

— Кстати, обрез, — выразительно произнёс Амелин. — Я его взял.

— Что за обрез? — Заинтересовался Тифон.

— Просто обрез. Дедов.

— У меня тоже кое-что имеется, — он похлопал себя по чёрной футболке на животе. — Можно будет остановиться где-нибудь в лесу. Пострелять.

— С ума сошли? — вспыхнул Ярослав. — У вас на них разрешение есть? А если нас остановят? Если машину проверять будут? Незаконное ношение оружия — это статья.

— У тебя папа — полковник, — мрачно сказал Тифон. — Он всех отмажет.

Ярослав отвлёкся от дороги и посмотрел на него.

— Это последний человек, которого я о чём-либо попрошу.

В этот момент в соседней машине Лёха углядел двух девушек, открыл окошко и принялся им махать. Девушки хихикали, и какое-то время мы ехали, наблюдая Лёхины кривляния: воздушные поцелуи, сердечки и прочие выразительные жесты любви.

Потом машины поравнялись и девушки тоже открыли окно. Воодушевившись, Лёха стал сочинять, что мы за ними полчаса ехали, еле догнали и теперь, если они не дадут ему свой номер телефона, то он потеряет покой и сон. Девушки продолжали кокетливо посмеиваться, но телефон не давали. Поэтому, когда Ярослав прибавил скорости, и мы оторвались от них, Лёха, ни капли не расстроившись, сказал, что они дуры, и открыл новую банку.

Машина ехала плавно, Амелин, уставившись в окно, приятно поглаживал мою руку, музыка усыпляла, болтовня ребят отошла на второй план.