Спокойно, насколько могла, уверенно произнесла:
– Я помогу ей… если ты… прикажешь им не избивать пленников.
– Нет! – убийственно озвучил ответ Тарлан, отчего я совсем упала духом. Черствый тайхар.
– Хотя бы… дай мне возможность осмотреть их после того, как они закончат свою работу, – вновь попробовала договориться, ведь ему так нужна эта тайхарка… а мне – дети и измученные женщины. Я должна попытаться… сделать хоть что-то.
– Думаешь, тебя надолго хватит, если каждому шанару будешь бежать на помощь? – брезгливо спросил предводитель, давая понять, что считает мое желание помогать – глупостью.
– На сколько хватит, все мое, – дрожащим голосом произнесла я, чувствуя, что на грани срыва.
Мужчина не ответил, только молчал и внимательно смотрел, а я… приводила себе в голове примеры, почему я не могу сейчас разреветься. Очень много всего себе твердила, и маму вспомнила как самое действенное. Чем только не убеждала себя, но не перестала дрожать, и вдруг услышала:
– Делай, как считаешь нужным, – буркнул ворай, и пошел в сторону поселения, лишь на секунду остановившись, чтобы предупредить: – Но после того как поможешь надзирательнице. Женщина в палатке. Тебя отведут.
Как только Тарлан ушел, я на негнущихся ногах поковыляла к малышке, и, подняв ее с земли, произнесла:
– Иди отдыхать, и завтра будешь совсем здоровенькой.
Девочка улыбнулась и кивнула, а я направилась к надзирательнице, со страхом смотрящей на меня. Оказавшись рядом с ней, услышала ее тихий вопрос:
– Кто ты такая?
– Светлана. А теперь, веди меня к другой надзирательнице.
Тайхарка кивнула и пошла вперед, периодически останавливаясь, так как я очень медленно брела. Не потому что сил не было или устала. Нет. Просто меня трясло от пережитого стресса, и я пыталась успокоиться.
Правда сейчас меня особенно раздражал запуганный взгляд лысой женщины, явно желающей задать мне какой-то вопрос, но, как только она открывала рот, тут же его закрывала. Пройдя огромную плантацию, женщина все же не вытерпела и выдала:
– Лечебная магия – дар Тайхары. Почему именно шанарке такая благодать?
– Наверное, потому что они не такие жестокие, как вы, – буркнула в ответ, замечая четыре деревянных домика. Один из которых был маленьким, где я думаю, спят надзиратели, а другие – длинные, очевидно, там держат пленных.
– Ты странная, – пробурчала она, смотря на меня исподлобья. – Нет, ты не шанарка, тогда бы знала, что они животные. Но у них женщины имеют власть… и они убивают врагов, так же как и мужчины.
Остановилась, переваривая отвратительную информацию, и тяжело выдохнув воздух из легких, вымученно прошептала:
– Действительно, этого и следовало ожидать. Вы все такие добрые, что удавиться хочется. Только искренне жаль, что страдают невинные дети.
Сказала, и пошла вперед, обойдя ее, и очутившись у маленького домика, почувствовала тепло в руках. Значит, больная здесь.
Оказавшись в деревянной постройке, увидела высокую, обнаженную женщину с короткими белыми волосами, лежащую на шкурах. Женщина была сильно истощена, измучена, и дрожащими руками вытирала рот от белых сгустков рвоты.
Все в доме, а особенно чаша, куда блевала женщина, вызывали отвращение, но меня это не отталкивало. Вот когда работаешь с тяжелыми пациентами после автомобильных аварий… это действительно жутко, но не настолько, чтобы мешало мне оперировать. Такая у меня работа.
Недалеко от меня стоял стол и стул, на котором стоял тазик с водой, и все, больше ничего в помещении не было.
