Вся власть твоя - страница 19

– Мои извинения, иса… – Макс осекся и тут же исправился: – Ора.

– Впрочем, если не хочешь говорить, я не настаиваю, – закусила губу она. – Сейчас ты закончишь, я помою посуду, и мы пойдем на рынок.

Макс коротко кивнул, показывая, что понял. Оре стало донельзя неловко. Она не могла сказать, почему говорит с Максом как с неразумным дитем, хотя «котик» был явно ее старше.

К слову, к еде он больше не притронулся.

Ора наблюдала за Максом: как он ходит, чуть прихрамывая, как с совершенно отстраненным лицом выдерживает все косые взгляды, которые бросали на них редкие в столь ранний час прохожие. Девушка шла впереди, Макс чуть позади, и Оре приходилось то и дело оборачиваться, чтобы удостовериться, что он следует за ней, хотя она знала, что ошейник не позволит ему куда-либо уйти без ее разрешения. Макс нес ее неизменную корзинку, и Оре было не по себе без ее привычной тяжести.

На городском рынке уже было многолюдно. Ора пробилась через толпу к вещевым рядам – и растерялась от обилия выбора, обрадовавшись, что вчера сюда не дошла. Она бы с ума сошла, понимая, что может позволить себе только одну-единственную тунику. Теперь же, имея весьма ограниченные средства и четкий список необходимого, она не могла позволить глазам разбежаться.

Найдя лавку, торгующую подержанным платьем, Ора осмотрела товары, потом кивнула лавочнику.

– Доброе утро! Будет что на него? – она указала на чинно стоящего в паре шагов Макса. – Только не слишком дорогое, хорошо?

– Подберем, – деловито отозвался лавочник, оглядывая Макса с ног до головы, зацепился взглядом за ошейник и зачем-то добавил, когда бережно разместил купленные вещи в корзинке Оры: – Слышали? Вчера по Суду двое из трех преступников нашли смерть в руках стражей!

А третьему надели рабский ошейник.

Лавочнику было совершенно неинтересно, слушает ли его покупательница. Ему явно хотелось высказать свое мнение насчет новости дня. Ора вздохнула, но выяснять подробности не рискнула, коротко поблагодарила и нырнула в соседний ряд, где, как она знала, продавалась всякая необходимая мелочовка: Максу, как минимум, требовались бритвенные принадлежности. А потом – в продовольственные ряды. С каждой покупкой монетки в ее кошеле все убывали, настроение портилось, и вид неотступно следующего за ней Макса, не произнесшего за всю прогулку ни слова, только наводил на некрасивые мысли, что зря она сейчас покупает для него все это. Он испортил ей всю работу, должен быть благодарен и за то, что она отдала ему старые отцовские вещи. Но она тут же одернула себя, убеждая, что в сложившейся ситуации Макс такой же пострадавший, как и она. И, по сути, ни в чем не виноват. Сама, дура, зазевалась.

А если она постарается, то с легкостью заработает на необходимые эссенции снова. Главное, чтобы они все еще продавались! Все же поставки были не слишком законными, и торговец явно не стал бы рисковать репутацией и свободой только ради нее.

Значит… Может, он еще не успел все распродать и у него остались драгоценные фиалы!

Ободренная Ора купила так любимые ею персики, не пожалев на них монет, и направилась к торговцу готовыми зельями, чтобы попросить отложить фиал или даже взять эссенции в долг. Но у сáмой лавки внезапно столкнулась со стражей. Задумавшись, Ора налетела на идущего впереди отряда человека и с удивлением узнала в нем командора.

– Из… извините! – Она хотела отскочить, но мужчина перехватил ее за талию, заключив в крепкие объятия. Стража вышколенно застыла прямо у входа в лавку, ожидая приказа.