Всю жизнь за синей птицей - страница 28

«Зачем так Зигмунд говорит? – думал я. – Что это? Тактический ход или он смирился с поражением?» Четвертую партию в трудной борьбе выиграл я. Как мы и договаривались, я перепрыгнул через сетку, и мы расцеловались.

Много лет мы играли вместе в паре. Зигмунд был удивительным партнером. Настоящий атлет, всегда находился в прекрасной форме. Он быстро бегал, брал буквально все мячи. В трудные минуты матча три четверти площадки находились под контролем Зигмунда. Он великолепно играл у сетки, особенно в паре, а в одиночной почему-то предпочитал действовать сзади, и его приходилось буквально уговаривать идти вперед к сетке. Обладал блестящей реакцией и потрясающей подвижностью. Играть с ним было легко и приятно. Мне кажется, если сравнивать его с мастерами ракетки 60-х годов, то играл он раза в два мощнее Сергея Лихачева, быстрее Мозера и разнообразнее, чем Какулия.

Взаимопонимание, сыгранность, умение быстро перестроиться и дополнить друг друга – все это обязательно для теннисистов, претендующих на парное первенство. Нам повезло. Мы действительно чувствовали друг друга, как говорится, с полуслова. Достаточно было ему крикнуть «Коля!», и я уже точно знал, в каком месте площадки он находится и что должен делать я. Зденек, как никто другой, мог подбодрить и направить в трудную минуту.

Однажды, накануне ответственных соревнований на Кубок СССР (а за команду московского «Спартака» выступали Зигмунд, Андреев, Корчагин и я), Зденек сломал ногу. Случилось это как-то нелепо. Мы любили футбол и играли с Зигмундом за любую клубную команду «Спартака» – в зависимости от занятости на теннисных соревнованиях. В этот день, кроме теннисных пар, в Москве был очень интересный футбольный матч – ЦДКА – «Динамо» (Тбилиси). Поскольку наш теннисный противник был слабым, мы уговорили руководство «Спартака» разрешить нам сыграть в футбол пораньше, за третью команду, чтобы успеть к началу на стадион «Динамо». Зигмунду страшно не хотелось ехать играть в футбол, но я его уговорил. «Неудобно, ждут товарищи, забьем три мяча, потом ты, – сказал я Зигмунду, – притворишься, что получил травму, и пойдешь принимать душ, минут через десять то же сделаю я. Ребята удержат победный счет, а мы успеем на футбол». Мы действительно забили три мяча и первый тайм выиграли – 3:0. Когда же начался второй, выяснилось, что один футболист уже сбежал на стадион «Динамо», и нас осталось 10 человек. И вот в один из моментов Зигмунд обходит одного игрока – его бьют, он обходит второго игрока – вновь следует удар по ногам, третьего соперника Зигмунд бьет уже сам… От огорчения, от возмущения, от боли. Вдруг слышу крик. Смотрю: Зигмунд лежит. Подбегаю к нему и говорю:

– Молодец, Зденечка! Прекрасно, замечательно, в лучших традициях Художественного театра!

– Колька, я ногу сломал…

– Ничего, ничего, прекрасно! Иди, помойся, через несколько минут я тебя догоню.

– Да нет, я серьезно говорю, я ногу сломал… Пришлось срочно везти Зигмунда в Боткинскую больницу и играть без капитана…

Зигмунд жил в Тарасовке. На костылях выходил к станции встречать нас. По ночам, когда мы спали, он перетягивал нам струны на ракетках. Кубок мы выиграли. Зигмунд поправлялся медленно. Начался чемпионат Советского Союза, а так и не ясно было, сможет ли он выступать вместе со мной хотя бы в парном разряде, чтобы защитить звание первого дуэта страны. Зигмунд снял гипс, и мы хотели играть, решив, что основная нагрузка в матче должна лечь на меня, а он будет стоять только у сетки. Возникло неожиданное препятствие: никто из врачей не соглашался дать моему партнеру справку о допуске к соревнованиям. Выручил нас капитан медицинской службы, только что пришедший из армии к нам в «Спартак», Михаил Корчагин.