потребовалось: взор из тени доводил до дрожи. Жест возымел действие: бывалый солдат тут же застыл на месте и, неуверенно кашля-нув, осведомился:
– Кто ты такой и что тебе нужно от Его Светлости, герцога Валенсии? Если ничего, тогда уступи дорогу. Немедленно.
Ответом сперва была тишина: никто не решался сделать следующий шаг – все ждали реакции незнакомца. Дальше всадник
хмыкнул – намеренно громко, чтобы его расслышали все, даже путешественники в карете и арьергард охраны – и медленно подобрал поводья.
– Я – это я, – произнес он хрипловатым баритоном, слегка небрежно, тоном человека, которому никто и никогда не смел указывать – эдакий сам-себе-хозяин. «Ага, все наемники такие…» – подумал про себя Ибарра. – И не имею честь быть представленным Его
48
Второй шанс для героя
светлости. Я не бываю на светских раутах. Так какая вам разница?
Езжайте подобру-поздорову.
Неизвестно, какое впечатление слова произвели на Шурика, но лидеров Альянса они задели за живое. В таком тоне позволяли
себе говорить только старики из Реконкисты и Мигель Мальеда.
Что это не последний, они оба могли поклясться – голос того типа
они знали отлично и едва могли с чьим-то спутать. Этот же был
другим. Может, и правда Реконкиста? Но на Генри или Грейди не
похоже, Призрак едет с ними, Ветер остался во дворце с Хуаном…
– Что там за хам, как ты думаешь? – поинтересовался как бы
невзначай Чавес у друга.
– Думаю, кто-то из подопечных Призрака с Ветром… – недовольно буркнул тот.
– С чего ты взял, что он не местный, а кто-то из наших? – недоверчиво нахмурился собеседник.
– Просто мне так показалось… – пожал плечами Ибарра. – Уж
больно тон похож.
– Если так рассуждать, здесь у половины знакомые интонации, – проворчал Чавес и вновь повернулся к окошку, осторожно
раздвинув занавески на всякий случай дулом пистолета.
Ибарра не стал спорить: тем более что ему было безумно интересно, чем эта встреча все-таки кончится и когда она кончится.
Хотелось бы поскорее и без неприятных последствий. Ему с лихвой
хватило встреч с разбойниками, кабацких потасовок и дворцовых
склок, по обыкновению заканчивающихся дуэлями.
Тем временем ситуация на дороге продолжала развиваться.
– Тогда изволь посторониться и пропустить Его Светлость! –
произнес офицер надменно.
Повисла пауза, незнакомец даже не двинулся с места, он только методично вытащил пистолет из-за пояса, и приподнял им край
шляпы, смерив насмешливым взглядом гвардейца, но не стремясь
открывать лицо полностью. С полминуты он еще сидел неподвижно, а потом наклонился в седле, опираясь локтем на луку, и с усмешкой заявил:
– И не подумаю. Это королевская дорога, а значит – общая.
Я выехал на нее первым, потому как от вас до ближайшего города
49
Юлия Каштанова
назад меньше, чем мне – в обратную сторону до моего. И на дороге
титулов не существует – только сами люди. Так с чего же я должен
уступать дорогу напудренным парикам только потому, что у них
есть титул, а у меня нет?
Такой наглости мало кто смог бы стерпеть. Ибарра и Чавес
пребывали в состоянии среднем между шоком и крайней степенью
ярости. На подобное отношение были способны даже не все гла-вари мощных шаек, которых было с чего опасаться, а уж никак не
одинокие терсио! Неужели, этот человек действительно ни Бога, ни черта не боится? Это, безусловно, внушало уважение, но уж никак не дружеские чувства.
