Догнать Элеонору оказалось не так-то просто: если она хотела, то могла бегать довольно быстро. Только когда они свернули в темный коридор, молодая женщина наконец остановилась и обернулась.
– Ты объяснишь, наконец, что на сей раз случилось? – потребовал Хуан. Глаза супруги странно блестели, и это его испугало. Давно он не видел ее в таком волнении.
Элеонора с полминуты собиралась с мыслями, а затем беспомощно посмотрела на него и прошептала:
– Рукопись исчезла.
Ответ вверг Хуана в ступор. У жены такой вид, что краше в гроб кладут, а это она, оказывается, беспокоится о сохранности интеллектуальной собственности! Он посмотрел на нее недоверчиво. Уж не выпила ли она лишнего?
– А если серьезно? – усмехнулся было он, но тяжелый взгляд исподлобья заставил его подавиться последней фразой.
– Ты не понимаешь! Рукопись пропала. Сейчас, здесь. После грозы, – медленно, почти по слогам выговорила Элеонора, и голос ее звучал как-то зловеще. – Ты хоть догадываешься, чем это может грозить?
Как ни странно, она даже не задалась вопросом, кто бы мог взять книгу, и тут Хуану сделалось страшно по-настоящему. Разом вспомнились и бегающие глаза директора, и предостережения старика у остановки, и то странное зрелище, что показала ему Элеонора в запертой части здания… и найденный кубок. Когда он украдкой показал его, она пришла в ужас.
– Ты хочешь сказать, что раз что-то оттуда могло попасть сюда…
– Верно! – молодая женщина не дала мужу договорить, прикрыв ладонью рот и быстро оглядевшись, как будто опасалась, что их подслушают, потом отчаянно затараторила: – Нам нужно найти рукопись, понимаешь ты или нет? Пока еще что-нибудь не исчезло! Иначе начнутся вопросы, и придется рассказать всю правду. Понимаешь – всю! А это скандал!.. Или, не дай Бог, кто-то отыщет дверь и решит прогуляться по запретной части… Знаешь, чем это грозит?!
– Знаю, – задумчиво буркнул Хуан, припоминая слова Конора, – как минимум паникой. Ладно, сейчас мобилизуем наших… хм… посвященных. Найдем твою рукопись – наверняка, кто-то просто взял почитать и завтра вернет.
– Надеюсь, – Элеонора пыталась храбриться, но почему-то ее слова звучали неубедительно, наверное, потому что ей самой в них не слишком-то верилось… – Надо развести гостей по комнатам… – пробормотала она, пребывая мыслями в тревожном «неизвестно где». Они с Хуаном, не чуждые мистике, вполне понимали, чем могли обернуться для гостей «последствия грозы», но пока предпочли перестраховаться сами, не посвящая в это всех, насколько возможно: только глупостей или паники им не хватало! И уже не важно, что было тому виной: пансионат, погода или чей-то злой умысел. Главное – не медлить…
Из забытья, навеянного чрезмерным потреблением алкоголя (который был настолько качественным и разнообразным, что никак не получалось сказать себе «хватит»), Генри выдернули совершенно бесцеремонно. Кто-то тряс его за плечи и звал по игровому имени. Он даже сперва подумал, что заснул за клавиатурой, хотя мягкая подушка и теплое одеяло говорили об обратном. Открывать глаза не хотелось: веки саднило от яркого света, а в голове пульсировала мигрень. Сейчас бы пивка или хоть водички холодненькой…
Видимо, он ненамеренно озвучил свою мысль, потому как в ответ прилетело:
– Будет тебе и пиво, и сауна, и небо в алмазах! Вставай, а то пропустишь все к чертям!
Голос был знакомый, но при этом не принадлежал никому из его родственников – и это раздражало молодого человека почти так же сильно, как нарастающая головная боль. Еще чужой кто-то орет! Не открывая глаз, он натянул на голову одеяло и отвернулся.
