— Какой вид магии оставляет самый явный магический след? — задал вопрос преподаватель и, устав ждать, пока я что-либо отвечу, продолжил экзекуцию: — А может быть, вы нас всех удивите познаниями и скажете, какая магия, наоборот, остается незамеченной после применения?
— Магистр Гросс, дело в том, что мисс Мэй... — попыталась вступиться за меня Чарити, но тот ее грубо перебил.
— Я не давал вам слово, мисс Бэлли! — гаркнул преподаватель, и я не выдержала.
— Давайте пропустим момент тыканья носом в отсутствие у меня должных знаний и приступим сразу к вашим выводам?
Ход конем произвел должный эффект. Жаль, краткосрочный. Пусть все зарубят себе на носу: Сансара Мэй больше не груша для битья или удачная цель для издевок.
— Что вы себе позволяете?! Возмутительное поведение для леди! Не сомневайтесь, я доложу об этом господину ректору! Садитесь, мисс Мэй, — отчитал меня магистр Гросс и, с трудом сдерживая звенящую злость в голосе, продолжил: — Магия воды оставляет самый яркий отпечаток владельца, тогда как некромантия, запрещенная к использованию, не оставляет следов и скрывает заклинателя...
Опустив голову, я сидела на заднем ряду и переваривала произошедшее. Оставалось только догадываться о причинах злости преподавателя. Возможно, он один из тех, кому наступил на хвост отец Сансары.
— Не расстраивайся, — прошептала Чарити.
Я удивленно на нее посмотрела. И в мыслях не было расстраиваться из-за подобной мелочи. Видит Бог, у меня есть и более веские причины для печали. Больше магистр Гросс меня не трогал. Монотонным, заунывным голосом он рассказывал о потоках непонятных энергий, чем вгонял мой мозг в состояние глубокого анабиоза. Из лекции я не поняла ни слова. Полное отсутствие теоретических и практических знаний — вот что по-настоящему расстраивало. У меня не было дома, денег и выдающихся способностей. Да реши я податься в содержанки, мне и там не найти «работы»!
— Можете быть свободны, — сообщил магистр Гросс, закончив пытку теорией магии.
Время шло к обеду, и мы с Чарити направились в столовую.
— Не так быстро, Мэй, — наш путь преградила Оливия.
— Отстань от нее, — вступилась за меня Чарити, — она ничего не помнит. Дай Сансаре время освоиться.
— Я как раз собираюсь ей в этом помочь. А ты, Бэлли, иди куда шла. Тут нет ничего интересного для шпонки из Дюрсиндела.
Необычный гортанный звук, я бы даже сказала — рык, донеся от Чарити, и она тут же закрыла рот руками. Побледнев, девушка побежала прочь, словно ее вот-вот должно было вывернуть наизнанку.
— Слушай внимательно, бездарность. Ты — ничто! Ты хуже, чем грязь под ногами, — шипела Оливия, тыкая пальчиком мне в грудь. — Помни свое место, иначе...
Договорить она не успела. Всегда терпеть не могла, когда кто-то нарушал мое личное пространство. Я не стала ждать окончания тирады и оттолкнула зарвавшуюся нахалку чуточку сильнее, чем следовало. Ее глаза округлились от удивления. Чтобы не упасть, Оливия сделала широкий шаг назад и резко взмахнула руками. Зря. Очень зря. Ее ладонь наткнулась на вазу. Та, в свою очередь, полетела с постамента. Встреча с каменным полом не пошла на пользу хрусталю, и сотня мелких осколков разлетелась в разные стороны.
Я перевела взгляд на Оливию. Синий дымок окутал ее лицо и ладони, окрашивая кожу в пурпурный, а затем и в насыщенно-синий цвет. Стерва как могла отмахивалась от въедливого заклятья, пытаясь защитить самое дорогое — смазливую мордашку, но тщетно. Она посинела от корней волос до кончика носа.
