– Я знаю, Генерал! Кэррол Мэтьюз… уже скоро… Уже скоро я найду эту суку! Я знаю… – Франц на мгновение положил свой мобильник на диван и принялся раскачиваться на нём, держась руками за стопы, словно трёхлетний ребёнок в яслях.
В его пыльной трёхкомнатной квартире, за которую его семья всё ещё платила кредит, была одна маленькая неприметная комнатка – уборная.
Линдербах иногда распахивал в неё дверь и включал под потолком лампочку, ведя там долгие душевные беседы со своей семьёй: мёртвой, разрезанной кухонным ножом, женой Лоис, на которой он женился, едва закончив колледж. Там же лежала и его, убитая им же, дочка Берта, которой было всего тринадцать лет, когда в один пасмурный июльский день её отец слетел с катушек и порешил своё чадо вместе с матерью…
Но Францу было всё равно… Он любил их, по-своему, но любил. Он просто сделал то, что ему сказал сделать Генерал, а он лишь простой солдат и честно выполнял приказ своей родины.
В душе он не верил, что его любимые девочки мертвы. Линдербах часто обнимал свою красивую, в прошлом, жену, целовал труп в щеку и признавался Лоис в любви и верности. Дочь он тоже гладил по слипшимся от крови волосам, не замечая ни растущую вонь разложения, ни их мёртвую неподвижность, обещая Берте исполнить её заветную мечту – свозить её следующей весной в анахаймский Диснейленд.
Внезапно, Франц вспомнил, как пару дней назад он вечером забил насмерть ломом миролюбивого Джеффри Моромбу – простого бостонского мужчину, сорока двух лет, работавшего до этого продавцом в местном «Волмарте». Моромба даже не сопротивлялся ему, лишь старался закрыть руками голову, моля о пощаде…
Линдербах распластал истерзанный труп мужчины на капоте его баклажанного цвета «Тойоты», спереди, испортив сеткой трещин лобовое стекло.
Афроамериканец так и остался лежать там в позе «звёздочки», пока первые покупатели с магазинными тележками не пришли от увиденного в ужас и не вызвали по телефону службу «911»…
– Я убрал черномазую нечисть с улицы! Я заслужил повышение, вы согласны, Генерал?! – Мужчина с возбуждёнными глазами уставился на дисплей мобильника.
На нём стремительным потоком сменялись множественные символы: разные слова и буквы английского алфавита и цифры… «Самсунг» издавал какой-то таинственный прерывистый шум и треск, похожие на волну помех неизвестной частоты.
Голова Линдербаха в очередной раз стала кружиться, вызывая внутри позыв тошноты.
– Нет! Я солдат! Я стойкий американский солдат… Я всё ещё… на службе…
В этот момент, ему на мобильник пришло сообщение со странного номера: +1&:#37?»»%24&:#… Мужчина с детским радостным вожделением поспешил открыть пришедшее СМС-сообщение, его новый приказ от командования.
Там было написано: «Гудзон-стрит, 28, квартира 12. Сара Беккет должна быть ликвидирована. Это не учение! Страна надеется на тебя, сынок!».
– Ага-а-а! – в радостной истерике закричал он. – Кэррол Мэтьюз! Это же она! Шлюха, я с удовольствием избавлю Бостон от этой грязи…
Тем временем, в квартире Линдербаха раздались звонки, уже со стационарного телефонного аппарата.
Мужчина тупо уставился на звонящий серый агрегат, явно не намереваясь поднимать трубку, и медленной походкой отправился в кухню, чтобы перекусить наполовину замороженной магазинной едой.
Через полминуты на телефоне активировался автоответчик:
– Эй, Франц! Линдербах, где ты носишь свою чёртову задницу?! Это снова звонит Уиллис, твой начальник! Я долго терпел, но у любого терпения есть предел… Если я завтра не увижу тебя на работе, ты уволен, кретин! Ты меня слышишь?! Завтра ты будешь уволен!.. Придурок! – Этот гневный монолог ненадолго разорвал тишину в унылой квартире, но Франц не обращал на своего босса никакого внимания.
