– Да ну? И под каким же именем его знал император?
– Его ромеи знали как Сакалиб.
Ромей изменился в лице:
– Твой отец – Василий Сакалиб?
– Вот видишь, и ты его, оказывается, знал.
– Знал ли я его? – со злым выражением лица, вскипая, почти прошипел ромей. – Это благодаря ему я лишился своего уха. Это благодаря ему я потерял всех своих людей, с которыми я мог бы быть богатым и знатным. Это благодаря ему я теперь прозябаю в этих степях.
Куреп, не понимая ромейского языка, удивлённо смотрел на них, пока одноухий не повернулся к нему со злой торжествующей улыбкой:
– Я дам тебе за неё сто монет. Ты не представляешь, как у меня сейчас радостно на душе: дочь самого Сакалиба – моя рабыня. Видно на небесах вняли моим мольбам и решили возместить все мои страдания. Я её перепродам. Пусть с убытком, но продам её чужеземцам – может быть сарацинам. И семя Сакалиба сгинет в унижениях и страданиях. И пусть все знают, что Феликс не прощает обид.
– Отец убьёт тебя! – воскликнула Агапе.
– А может он раньше умрёт от горя, когда узнает, что его дочь – рабыня?
– Скорее умрешь ты, потому что он рядом, – в сердцах крикнула Агапе и залилась слезами.
Феликс посерьёзнел лицом, и было видно, что эта новость его ошеломила.
– А вторую не возьмёшь? – отвлёк его от дум Куреп.
Ромей ещё раз окинул взглядом Младу:
– Я могу дать тебе за неё пять золотых монет. И не более…
Куреп, соглашаясь, молчаливо склонил голову. Феликс отсчитал золотые монеты и вручил Курепу тяжёлый мешочек, а затем попросил Бураша:
– Отведи моих рабынь к моим воинам, – и опять повернулся к Курепу. – Куреп, я хочу тебя предупредить…
Но договорить ему не дал ввалившийся в шатёр воин:
– Почти всех наших лошадей угнали в степь…
Куреп от неожиданной вести остолбенел, а Бураш промолвил:
– Может, их перепугал волк, который на меня напал?
– Какой волк! – возбуждённо ответил хазарин. – Двое наших воинов, которые охраняли коней, лежат мёртвые со стрелами в груди.
Куреп повернулся к Бурашу и зарычал:
– Как могло это случиться? Кто охранял брод? Почему они все-таки перебрались на этот берег?
Очумевшего от неожиданной вести и не знавшего что ответить Бураша потеснил ещё один вошедший хазарин. Рукой он держался за окровавленное плечо:
– Куреп! – начал он, – я видел его.
– Кого?
– Того, который убежал от нас. Он выкрал мальчишку, который был вместе с ними, – воин показал на девчонок.
Агапе громко засмеялась. Куреп повернулся на её смех и порывисто шагнул в её сторону:
– Заткните ей пасть!
Феликс рукой остановил Курепа:
– Позволь мне распоряжаться моими рабами, – он повернулся опять к Бурашу. – Отведи их к моим воинам. Пусть их там свяжут и засунут им в рот тряпки, чтоб не кричали.
Бураш вытащил из шатра упирающихся Агапе и Младу, а Куреп обратился опять к раненому хазарину:
– Ты точно видел его?
– Как тебя. Мы его осветили горящими ветками. Он держал на руках мальчишку.
– Вы осветили? Ты был не один? Так почему вы не поймали его?
– Нас было двое. Он с мальчишкой бросился в темноту и бросил в нас по ножу. Лиясу нож пробил горло, и он умер, а мне попал в плечо.
Феликс усмехнулся:
– Ты хочешь сказать, что он, держа в руках мальчишку, смог бросить так метко в вас ножи, что одного убил, а второго ранил? – ромей повернулся к Курепу. – Ты понимаешь, что этот парень был не один? Под утро жди нападения.
Феликс шагнул к выходу.
– Подожди! – остановил его Куреп. – Так что ты хотел сообщить мне?
