Выбор Лили. Мириада - страница 16

Эллингтон нахмурился, явно огорчённый пробелом в своих умозаключениях и такой очевидностью вывода.

– Допустим, что магический дар открывается не сразу, а через какое-то время… – предложил он другую версию, словно оправдывая предыдущую.

– Невозможно, – возразил Вольфганг, догадываясь, к чему ведут его рассуждения. – Волшебные свойства не включаются как тумблер. Нельзя стать волшебником через какое-то время, им рождаются – магический дар зарождается вместе с ним. Его нельзя приобрести, наколдовать, отнять у другого мага, как и нельзя отключить в себе. Волшебник и его способности – это единое целое. А рождение мага «Око Маккейн» определяет мгновенно и безошибочно. Ты не можешь не знать всего этого, Дэниел!

Все внимательно его слушали, а Эллингтон нахмурился ещё больше и, почёсывая гладко выбритый подбородок, искал аргументы.

– Разумеется, мне это известно. Но дело в том, что магия не имеет границ, – задумчиво пробормотал он, потом с такой живостью, будто решил сложнейшую головоломку, выпалил: – А что если маг настолько исключителен, что даже «Око» не способно его обнаружить?

Вольфганг впервые не знал, что ответить.

Эллингтон пришёл в такой восторг от своих умозаключений, что огляделся в поисках восторженных взглядов или хотя бы единомышленников и, не найдя их, горячо, словно убеждая самого себя, затараторил:

– Ну или это такой маг, который не позволяет себя обнаружить. В истории встречаются столько исключительных волшебников: избранных, непобедимых, непревзойдённых… Сколько было дуэлей Добра со Злом?!.. Сколько рождённых, чтобы совладать с порождением зла? Например, Маркуса Крауна – он был исключительным чародеем и буквально победил зло.

Пока Вольфганг обдумывал ответ, в разговор вмешался Мэтт-Брайан:

– Предположим, предмет твоих горячих рассуждений мог бы как-то замаскировать или скрыть свою силу, но для чего?

Эллингтон мгновенно ответил:

– Хорошо, допустим, он не скрывает силу. Тогда повторюсь: возможно, исключительность его в том и заключается, что его даже «Око» не способно обнаружить…

– Но магию «Око» улавливает! – напомнил Мэтт-Брайан. – Есть один диссонанс в твоих рассуждениях: ни один уважающий себя маг, а тем более исключительный, не стал бы, совершенно не пользуясь магией, вести размеренное существование заурядного человека, ничего о магии не ведающего. Это иррационально. Следовательно, так или иначе, он был бы обнаружен.

Эллингтон внимательно его выслушал и вновь задумался.

Вольфганг и остальные не отнеслись столь скептически к умозаключениям младшего регента.

Верховный регент поднялся с места, задвинул свой стул и, опершись руками о спинку, нахмурился ещё больше.

– Предполагая младенца, находящегося в Инвенторес, невероятная гипотеза Дэниела могла бы иметь место. Но если такое и допустить, у нас нет пока почвы для подобных размышлений. Действительность такова, что показатель аномалий сообщает о любых магических явлениях. Я уверен, что никакая исключительность не способна скрыть этого от «Ока»…

Эллингтон вновь задумался. В тот же момент что-то привлекло внимание Вольфганга. А внутри Нила будто прокатился огромный кусок льда. Он обречённо смежил веки с такой силой, что перед глазами поплыли яркие круги. Осознание конца было выше всяких надежд на спасение, рухнувших вмиг, когда взгляд Вольфганга метнулся в сторону. Ему понадобится не больше секунды, чтобы определить причину падения книги.