– Всё, мой друг. Отдайте шлем, и пойдёмте.
Мы вышли.
– А что за напутствие? – полюбопытствовал я.
– Субблокировка. Защита психики от перенапряжения. Мы же не знаем, что у вас в памяти. Психика хорошая, устойчивая, но… лучше «привить оспу». Вам в детстве оспу прививали?
– Конечно.
– Тогда вы поняли.
– Извини… – начал Саша. Мы уже с неделю как перешли на «ты». – А что это у тебя за жест? Ты каждые несколько минут его делаешь. – И он провел пальцем вверх по переносице.
– A-а, так это я очки поправляю!
– Очков нет! И не будет! Видишь хорошо?
– Более чем. Лучше, чем тогда, в очках.
Инициативу перехватил Новицкий.
– В прежнем организме были у вас кое-какие нестроения. Близорукость. Сердце, между прочим, коварное – сильное, но непредсказуемое. И голова побаливала, верно? Язва желудка намечалась. Зубы не годились никуда. А теперь – откройте-ка ротик! – И профессор подал зеркало.
Я глянул. Да… Было на что с удовольствием посмотреть. Ровные, белые, в плотном строю – как две подковки… Я вернул зеркало.
– Новенькие! Как из магазина.
– И, между прочим, ровно тридцать два! – смеялся профессор. – У нас без обмана. Можете не пересчитывать.
– Фирма веников не вяжет, – добавил Саша.
– И волосики мы вам отрастили, – продолжал Новицкий. – Совершенствуемся на ходу! Ваш предшественник Омулев так и уехал лысый, дома сейчас обрастает.
Я провел рукой по голове. И с волосами, оказывается, не всё просто…
– Ну, вот, – проговорил профессор. – Никаких особых дел у нас с вами больше нет. Вы нами довольны?
– Дмитрий Антонович, Саша… – Я замолк, борясь с волнением. Смущённо пробормотал: – Мне ли оценивать деяния богов?
– Интереснее всего, – нарочито сухо сказал профессор, – слышать про богов от выходца из просвещённого двадцать первого века.
– Не знаю, как вас благодарить…
– Не знаете, так слушайте. Мы будем очень признательны, если вы хотя бы в течение двух месяцев будете навещать нас. Раз в неделю. Понаблюдаем вас, сами понимаете.
– Конечно… – кивнул я.
– Хорошо. А сейчас Саша проводит вас домой. Скажите, а может, вы хотите ещё пожить у нас? Нет проблем.
– Нет… – сказал я. – Спасибо. Домой…
* * *
– На Магнитку пойдём ножками, – сказал Саша. – Это недалеко.
В руке он держал небольшой кейс в синюю и зелёную полоску.
– Да если бы и далеко… – отозвался я.
– Да, – согласился Саша. – Если бы не время.
Я впервые оказался за пределами парка. Открылась заросшая травой и кустами холмистая местность, там и тут по склонам уставленная постройками, увитая дорогами и дорожками. По дорожкам шли люди; в их лицах не было ничего неприятного или настораживающего. И одеты они были, так сказать, не вызывающе. Смотрели внимательно, но не назойливо.
Мы поднялись на высокую платформу.
– Постоим чуточку, – сказал Саша. – Как тебе картина?
– Приятная! – ответил я. – И народ приятный. Словно по институтскому городку идём. Кто помоложе – студенты, постарше – преподаватели.
– Ты так воспринимаешь?..
Вдали послышался негромкий, нарастающий звон. Подлетел состав из пяти или шести прозрачных вагонов. Распахнулись двери.
Вагон не имел окон. Он сам был сплошным окном. Людей ехало немного. Кресла стояли вольготно, никто никому не мешал.
– Через четыре остановки сойдём, – сообщил Саша.
– А скажи, пожалуйста, – спросил я, – неужели Россия уже никого и ничего не боится, что не контролирует моё появление?
– Ну, почему? Границы охраняются предельно жёстко. Муха просто так не пролетит. А тебя контролировать нечего, ты же не через границу проник… Ты лучше расскажи про компьютерный вирус.
