– Зачем они? Есть же зубники.
– А их не все любят, – улыбнулась девушка-продавщица. – Многие предпочитают по старинке.
Это было понятно. Мне помнилось по давним институтским годам, как некоторые однокурсники, «переболев» шариковыми авторучками, вернулись к привычным перьевым.
Спустился на первый, продуктовый этаж. Взял тележку – тележки мало изменились за целый век, разве что колёсики покрепче – наполнил её и оглянулся в поисках ближайшей кассы. Ничего похожего не увидел. Подошёл к продавщице.
– Я хотел бы заплатить.
Мы подошли к небольшой квадратной панели в стене. Девушка проворно перерыла покупку. Я достал две десятирублёвки.
– О, деньги! – обрадовалась продавщица. – Давайте, давайте. Сегодня мало несут.
Поиграла пальчиками на клавиатуре. Быстро убрала куда-то десятки и выдала сдачу рублями и копейками. И тут я вспомнил, что у меня нет сумки и некуда переложиться.
– Можете у нас купить, – сказала девушка. – А можете так увезти, в тележке. Вернёте в следующий раз.
– Спасибо, – проговорил я в некотором недоумении. И покатил тележку к выходу. Нет, определённо этот мир не любит проблем. И с деньгами что-то странное…
Назавтра вернул тележку и пошёл наверх, за кристаллами для компьютера. Уплатил и, уже уходя, заметил в дальнем углу нечто знакомое. Неужели?.. Нет, ошибки нет. Велосипеды! Главный признак – колёса. Руль, педали, седло. Остальное приложится…
Я бродил среди двухколёсных коней, сравнивая, оценивая, выбирая… Уменьшенные колёса мне не нравились. Всегда предпочитал большие. Вот, например, этот. И цвет приятный – как свежая трава.
– Выбрали? – спросил молодой человек в халате.
– Пожалуй… – нерешительно ответил я. – Но сейчас не возьму. Я, извините, поиздержался.
– Поиздержались? Это как? Деньги истратили?
– Да.
– Нашли тоже затруднение! Давайте карточку.
Я подал личную карточку. Продавец подошел к кассовой панели, на секунду вставил карту в прорезь и вернул.
– Всё! Садитесь верхом – и вперёд.
– Кредит, значит…
– Кредит.
Уходя, я увидел в стеклянной двери отражение: парень смотрит вслед странному посетителю.
Ярослав Нестеров: что тут делалось без меня…
Читая тексты на экране, я заметил, что нет ошибок, ставших привычными к началу двадцать первого века – орфографических, синтаксических, стилистических. В алфавите обнаружилась новая буква, но я быстро понял, что это буква «ё», наконец-то получившая собственное начертание. И правильно: если кириллицу можно было со страшной силой сокращать, то отчего бы её, по делу, слегка не дополнить?
Из старых журналов существовали «Техника – молодёжи», «Химия и жизнь», «Нева», «Наш современник» – но только в электронном виде. Правда, всё можно было распечатать. На смену бумаге, сделанной из дерева, пришёл синтетический бумалон – в просторечии он так и остался «бумагой».
И как-то незаметно углубился я в историю столетия, прошедшего без меня… Монитор рассказывал о крупнейших делах и событиях прошлого века. Уничтожение преступности и терроризма, политическая и экологическая стабилизация, укрощение и распад Америки, разоружение, успехи социальной и технической технологии, научные сенсации, открытие антарктов…
И к чему я уж точно не был готов: в Россию вернулась монархия. Саша не ёрничал, когда упомянул о государе…
* * *
Социальная технология тоже не могла оставить равнодушным. Я сам, Ярослав Нестеров, и был первым, кто соединил вместе эти два слова: социальная технология. А вот теперь мог узнать, что из этого получилось.
