– Но зачем мне коммерсанты? Неужели у меня нет настоящих профессионалов?
– Есть, есть они у вас. А уголовщина-то цветёт и пахнет! Мафия роско-о-шная! Ни в Италии, ни в Америке нет такой.
– Так объективные сложности…
– Знаю не хуже вас. И субъективные тоже знаю. От которых свободен непрофессионал. А ваша, профессионалов, задача – помочь ему, чтобы не наломал дров. Для меня главное, что этот человек хочет, понимаете – хочет искоренить уголовщину.
– Слушаюсь, господин президент.
– Пусть поработает. Всё равно хуже не будет. Потому что хуже некуда. И учтите, с вашей стороны – помощь. Именно помощь! Никаких палок в колёса.
Во всяком случае, внешне. Надо запрягать медленно, чтобы потом быстро поехать.
– Согласен. С тем, что у нас есть, войну начинать нельзя… Хорошо, информация. Что ещё?
– Ещё – средства.
– Конкретнее, Ярослав Матвеевич.
– Научно-технические разработки. Мы же до сих пор работаем по методикам царя Михаила Фёдоровича… И надо развивать службу, создавать инфраструктуру по стране. И я хочу нормально платить своим людям. Мне понадобятся люди. Но не какие попало. Светлые головы, энтузиасты. Например, Георгий Александрович, нельзя ли передать мне того офицера, который вызвал меня сюда? Капитана Артемьева. Мы с ним единомышленники.
– Считайте, что капитан Артемьев ваш. Кстати, в его письме сообщалось о цели приглашения?
– Нет. Даже никаких намёков. Только просьба прибыть в Москву и позвонить по одному из указанных телефонов. И представиться.
– Хороший помощник будет у вас… А вы будете начальником службы в составе Министерства внутренних дел, генерал-майором милиции. Службу мы назовём… «…разработки и внедрения современных технологий».
– Мои технологии, – улыбнулся Невзоров, – могут и не влезть в рамки закона.
– Само собой. Технологии новые, законы старые. В этом постараемся вас поддержать. Лишь бы на пользу делу.
– Милицию надо бы сменить…
– Каким образом? – Президент иронически покосился на собеседника. – Назвать её полицией?
– Ну уж, Георгий Александрович! Я имею в виду замену личного состава. Нижнее звено – почти целиком. И значительную часть офицеров.
– Сменить, значит… И сократить. Дармоедов, действительно, много. И потом резко повысить оклады. Может быть…
– Та, которая есть, она изжила себя. По сути – предала народ. Живёт для себя. Аттестация была чисто формальная.
– Да, такая милиция не нужна.
– Форму одежды сменить. Это психологически сыграет.
– Хоть ты и в новой коже, а сердце у тебя всё то же… – насмешливо процитировал президент. – Нет, я понимаю, вы прежде всего о сердце заботитесь.
– А противнее всего – стрельба по своим. Не могут раскрыть преступление – и хватают кого попало. «Доказать» вину – нет проблем, технология отработана… А ошибки признавать не любят, за честь мундира героически стоят. Путают честь с позором.
– Это не только они умеют. Политики, журналисты, должностные лица… Подлое время сейчас, Ярослав Матвеевич.
– А наши суды? Это же инструмент для избавления преступника от наказания!
– Ну, не всегда, не всегда… По идее-то суд – на стороне жертвы.
– Это по идее. Жертва чаще всего неплатежеспособна.
– И какой вывод?
– Придётся нарушать права негодяев до суда.
– Получать за это шишки готовы?
– Готов.
– Не от меня. Я-то, наоборот, буду защищать вас. Только работайте, давайте результат. И, кстати, контакты со СМИ – ваши. Сами будете оправдываться. Вам, я вижу, это по силам.
