Высокие ступени - страница 14

«И не надо думать свысока

О мгновеньях, рейхсминистр Гиммлер,

Пусть свистят, как пули у виска».

В старой кирхе на органе Гендель…

Дошлый Клаус Штирлицем убит.

(Сытая Швейцария как крендель…)

Отто Макс в надёжном «мерсе» спит.

Бог сидит на синем табурете,

Рядом дети? Не понять и тем,

Кто в разведке получал по смете

В фокусе закрученных дилемм.

А за кадром голос Копеляна,

В вишнях расцветает саундтрек…

То Марúка Рёкк поёт с экрана,

То танцует мёртвый человек.

Шепчет атеисту Бог на ухо:

«Жизнь, штандартенфюрер, не игра!

В небесах бомбёжки после – глухо…

Просыпайтесь, к Мюллеру пора».

«…Бог старости дохнул, и – стал ты стар…»

…Бог старости дохнул, и – стал ты стар:

И зрение не то, и хуже виски.

Не привлекает, как вчера, вокзал,

Абстрактны и дракон, и василиски.

Откроет пасть закат – и день прошёл,

Вот также Айса перережет нити…

Да ладно. Ну, щемит порой мотор.

Ещё глоток под персик или свити?

Смотри, вот жук чернее всех чернил,

На нём мужчина исхудавший катит,

А выше настоявшийся эфир,

И очевидно, Кто созвездья ладит.

Как стар он, этот, на большом жуке,

И на поэта не похож ни капли.

Но что-то есть в безумном старике…

Они к Парнасу, а потом на Капри.

«Почему родился? Почему-то…»

Раз, два, три, четыре, пять,
Вышел зайчик погулять…
Ф. М.

Почему родился? Почему-то…

Свет хватал ручонкой до небес,

В зеркале и в музыке паскудно

Выглядел без гномиков чудес.

Повзрослел. Летал на самолётах,

Бросил тёплый край и Сахалин,

Видел Бога в самодельных ботах:

Бог покрасил небо в белый сплин.

Девушки прошли как смех и тени:

Вылетели в тёмную трубу,

Верить никому без исключений

Не могу, в карманах наскребу,

Если что, на призрачное право

Серафиму черкануть слова:

«Было запредельно, было ржаво,

Жизнь бросала крошки волшебства».

Серафим, мне слишком одиноко

Шар земной на пальчиках держать,

Над моей кроватью мало Бога…

Вот и вышел зайчик умирать.

Марк Шехтман / Израиль /

Родился в Таджикистане в 1948 году. Окончил школу в Душанбе, получил два образования (физико-математическое и филологическое), преподавал историю литературы. Научные интересы связаны с теорией мифа и НФ.

В 1990 году из-за начавшейся в Таджикистане гражданской войны был вынужден эмигрировать в Израиль. Ныне живет в Иерусалиме. В советский период были изданы два сборника стихов поэта: «Неведомое небо» (1982) и «Большая Медведица» (1985). Позже вышли в свет «Русский Бог» (Москва, 2009), «Бродяжий ангел» (Иерусалим, 2015) и сборник стихотворных комедий «Бройтманиана» (Запорожье, 2004).

С ума сошедший домовой

Блестит луна на дне колодца.

Над лесом тает волчий вой…

В такую ночь к избе крадётся

С ума сошедший домовой.

Как стал он портить харч и платье,

Как бить посуду стал охоч,

Хозяин cотворил заклятье

И выгнал домового прочь.

Но и без этого, однако,

Любой на домового лют.

Ни кот, ни лошадь, ни собака