Мартин неожиданно схватил сводки происшествий и принялся их снова пересматривать.
— Вот! — воскликнул он. — В Ниренских горах зарегистрировано несколько магических всплесков, характерных для спонтанно открывшихся магических источников. На этом фоне всплеск от портала вполне мог остаться незамеченным.
— А я говорила, что Бьянка притягивает к себе приключения, — протянула Сальма, поднимаясь с места.
— Ты куда? — в один голос спросили её муж и Мартин.
— Как это, куда? В Ниренские горы, — заявила фея.
— Ну, уж нет, — строго произнёс Мартин. — В горы отправится специальный отряд. Распоряжусь, как только Синьора Бабушка передаст координаты.
— Раньше ты рванул бы туда сам, вместе со мной, — капризно протянула Сальма.
— Повзрослел, и некоторым тоже не помешало бы, — ответил Мартин.
Томазо хмыкнул, Сальма тотчас повернулась к нему.
— Ты тоже считаешь, что мне пора повзрослеть? — спросила она.
— Ну, что ты, дорогая, — ответил Томазо. — Меня устраивает, что у меня три девочки: ты и две дочки.
За шутливой перепалкой друзья старались скрыть охватившую их тревогу. Ниренские горы славились не только спонтанными источниками магии, но и частыми лавинами и камнепадами. Хорошо, что от неприятностей со стороны дроу, граница с которыми пролегала в этих горах, девушек оберегал заключённый между королевствами десять лет назад мирный договор.
Примерно через два часа на одном из плато Ниренских гор встретились две команды спасателей: из Сальвании и из Дракорта. Следы девушек они обнаружили, а вот самих Бьянку и Элизу — нет. Вокруг царила тишина, величественно возвышались покрытые снегом горные вершины, и парил в небе большой грифон.
5. Глава четвёртая. Накануне
Бьянке показалось, что путь в золотистом мареве немного длиннее, чем обычно. А когда, шагнув из портала, она по щиколотку оказалась в снегу, дар речи потеряла от неожиданности. Зато Элиза, провалившаяся в сугроб почти по колено, способность к речи не утратила.
— Говорили, что в Фейхолме прохладнее, но не настолько же! — возмущённо воскликнула она.
— Это не Фейхолм, — ответила опомнившаяся Бьянка и резко развернулась, но успела заметить лишь крохотное золотое облачко от схлопнувшегося за спиной портала.
Оглядевшись, она увидела покрытые снегом горы, и подножие с кучей громадных валунов, между которыми словно чередовались каменные и снежные полосы. Вот на одну из снежных полос горе-путешественницы и высадились.
— Куда нас этот недоучка закинул? — спросила Элиза, с пыхтением выбираясь из сугроба.
Бьянка забрала у подруги саквояж и вышла на каменное плато. Поставив обе сумки, она вернулась, протягивая подруге руку. Элиза, не часто видевшая за свою жизнь так много снега, выбиралась из сугроба с трудом. На юге Сальвании снег если и выпадал, то раз в пять лет и лежал не дольше часа. Почувствовав под ногами твёрдую поверхность, подруги облегчённо вздохнули, но тут же съёжились от холодного ветра.
— Пойдём вон за тот валун, — сказала Бьянка, одной рукой она умудрилась ухватить оба саквояжа, а другой растерявшуюся Элизу, и потащила в нужном направлении.
Валун действительно укрыл от ветра, но не от холода. Бьянка достала подаренные бабушкой жилеты, укутала подрагивающую Элизу, затем утеплилась сама. Подумав, достала амулет для сушки волос и принялась сушить им тонкие чулки подружкины и свои, прямо на ногах.
— Ой, а я бы не сообразила, — призналась Элиза. — Хорошо хоть платье не промокло.
