– Катрин предлагает мне пожениться, – говорю я, когда парни приступают к еде.
Дэвид кашляет, поперхнувшись.
– Что, прости?
– Я говорю, Кат предлагает мне жениться на ней.
Я сморю на друзей и прекрасно понимаю их удивление. Моё же лицо, наверно, не выражает никаких эмоций, поэтому они тупо смотрят на меня и ждут продолжения.
– Ладно, парни, – говорю я, – я не пошутил, прекратите так на меня пялиться.
– С чего это вдруг? – говорит Крис.
– И что ты сам думаешь по этому поводу? – спрашивает Дэвид.
– Пока ничего, – пожимаю я плечами. – Я до сих пор ничего ей не ответил.
– Вот он, новый век новых нравов, – говорит Крис, – всё с ног на голову. Теперь девушки сами предлагают на них жениться. А всё начинается с того, что мы даём им слишком много свободы и прав.
– Что за сексизм, Крис?
– Нет, – подхватывает Дэвид, – всё от того, что мы, наоборот, слишком мало им даём. Они таким образом пытаются нам показать, что вполне самостоятельны. Вот и дошло до того, что они сами делают первый шаг.
– Чушь! Это всё от излишка воли, – настаивает Крис, махая вилкой в воздухе.
– Ты своей Вэл мало воли даёшь? – говорю.
Это должно его немного осадить, но он не успокаивается.
– Да при чём тут это? – возмущается Крис, – я позволяю ей только то, что ей действительно нужно.
– Например?
– Ну, например, я не запрещал ей выходить на работу, когда мы поженились. Она могла бы сидеть у меня на шее и по сей день, но нет. Это просто необходимая мера, выгодная обоим и не более того.
– Да ты, скорее, сам её пнул на работу.
– А ты-то что в этом понимаешь, Рен? Ты не женат. – Крис продолжает чавкать.
– Ну, да, конечно. Разрешить искать работу это такая щедрость, – нарочно подтруниваю я друга.
– А она, между прочим, и не чувствует этого излишка воли. Это закон брака, брат, и он полностью совпадает с моей позицией. Прав больше у того, у кого больше обязанностей.
Дэвид согласно указывает пальцем на Криса и улыбается.
– Вот так-то, – продолжает Крис, – и вся логика. К тому же, предложение делал я, а не она.
Они возвращаются ко мне. Но лучшая защита – это нападение, поэтому я парирую:
– И у неё уже тогда не хватало воли, чтобы сказать тебе «нет».
Отсмеявшись, Дэвид включает свою рассудительность.
– Ладно. Хорошо, – говорит он, – если ты согласишься, и вы поженитесь, что будет дальше?
– А что обычно происходит дальше?
– Как вы жить собираетесь? На что? Или ты, наконец, сменишь работу?
– Так далеко я ещё не заходил, – отвечаю.
– А вот стоило бы. Если она сама делает предложение, говорю тебе, она точно ждёт какого-то шага и от тебя.
Глаза Криса округляются.
– Погоди, – говорит он, – а она случаем не беременна?
А это хороший вопрос, почему я сам не догадался подумать об этом? Помню, как Кэтрин упоминала о каких-то там таблетках, которые она принимает, но эта адская смесь из химии и женской анатомии так запудрила мне мозги, что я ни черта не понял из этой спонтанной лекции по контрацепции. Ясно только одно: становиться матерью в ближайшее время она не собирается. От себя добавлю, что на роль человека, который должен её обрюхатить, она бы вряд ли выбрала именно меня. И этому обстоятельству я рад.
– Она не беременна, поверь мне, – говорю.
Крис выдыхает:
– Слава богу. Иначе бы мне пришлось тебя убить, стань ты отцом быстрее меня.
– Так она любит тебя, так? – не успокаивается Дэвид.
– Она что?
– Ты слышал.
– Не любит она меня.
– А ты? Ты её любишь?
