Выжить, чтобы жить. Часть вторая романа «Sancta roza» - страница 15

– Показуха патриотизма куда вреднее обыкновенной лжи, – доказывали свою правоту бывшие белые.

Политические спрыгивали с верхних нар вниз лишь по особой нужде или на прогулку, когда поезд останавливался и открывались ворота.

– Тихо вы там! Раскудахтались! – периодически одергивали спорящих присутствующие, когда разговоры политических переходили в крики или откровенные угрозы.

– И досталась же нам компашка разномастной твари, – каждый раз ворчал Рябой, глядя наверх, – от мужиков хоть польза какая есть, а эти лишь болтать горазды.

– Эсеры слева, красные справа, – поддержал недовольство приятеля Лютик, – вроде интеллигенция, а лаются, как задрипанные дворовые псы.

– Может, пусть шумят. Вагон под нарами в одну доску, под шумок дыру проковырять, как неча делать, – подсел к авторитетам один из урок.

– Ты чё, Хвощ, воровских законов не чтишь? А еще в авторитеты рвешься?! Сход решил с этапа не рвать, так тому и быть, – зло огрызнулся Лютик.

– Паря, потерпи чуток, подорвем, как масть покатит, – Рябой попытался одернуть урку от непродуманного поступка.

Поезд все мчал и мчал, особо ускоряясь ночью, иногда в светлое время останавливаясь на глухих полустанках. Позаимствовав полушубки у моряков, лейтенант оставлял по два бойца охраны НКВД лишь на открытых платформах. Остальные бойцы вставали в оцепление состава на остановках и длительных стоянках эшелона.

Одно купе хозяйственного вагона использовалось как рабочий кабинет, а в трёх других расположился весь состав хозяйственного подразделения. Илье досталась нижняя полка. Он постоянно ложился головой к окну, а ногами упирался в перегородку, либо поджимал их к животу. Временно назначенный командир Дворников Иван, по прозвищу Политика, расположился в двухместном купе проводника. Заместителю командира батальона по хозяйственной части было отведено место в офицерском вагоне, однако он постоянно находился в складском помещении.

– Отхватил летёха житухи!

– Не обожрался бы? – язвительно шутили добровольцы.

Примерно два раза в сутки добровольцев переменного состава выпускали подышать свежим воздухом, что занимало около 10 минут на каждый вагон. За это время бойцы хозяйственного отделения успевали произвести уборку, принести дров, свежую воду, разложить пайки и освободить парашу.

Как только состав на всех порах проехал станцию Сорокская, многим добровольцам стало понятно, что они едут далеко на Север. Вот уже несколько суток в вагонах было тихо. Кто-то из добровольцев радовался тому, что выбрался из клещей ГУЛАГа, а кто-то наоборот грустил перед ощущением неизвестности, потеряв привычную среду обитания, подневольной зоны. Те, кто уже работал в этих местах, на лесозаготовках или на канале, в голос заговорили о возможном месте назначения.

После станции Кузема стали чаще появляться и самолеты люфтваффе. Некоторые пролетали мимо состава, пронося смертоносный груз куда-то на юго-восток. Однако не обходилось и без особо ретивых пилотов. Они, заметив дым паровоза, старательно тянущего эшелон, пытались непременно его нагнать и посмотреть, после чего, сделав круг, нападали. В основном это походило на маленькие развлекающие пилотов шалости, поскольку у них были другие задания на полеты. Но однажды ранним утром, когда ночь уже уходила, а солнце еще не поднялось, в небе появились две летящих точки. Навстречу поезду неслись «вольные стрелки люфтваффе», у которых отсутствовало конкретное задание. Им было важно найти и уничтожить любую обнаруженную цель.