Вызов - страница 7

Они стояли над поверженными врагами и тяжело дышали. Харрис посмотрел на девчонку, которая за все время, что длилась стычка, не двинулась с места и не издала ни одного звука, характерного для девиц в таких случаях. Она спокойно смотрела ему в глаза. Только сейчас он разглядел красивое личико, с пухлыми чувственными губами, рвущуюся наружу из-под велоджерси грудь и обтянутые спандексом красивые мускулистые ноги. Он глупо улыбнулся и кивнул ей, за что сразу же себя обругал. Девчонка его приветствие не оценила и оставалась неприступна, взгляд ее серых глаз резал холодной сталью.

– Поехали, Харрис! – крикнул Энди. – Оставь ее.

Харрис поблагодарил высшие силы, что Энди его позвал, иначе он, находящийся в полном ступоре, выглядел глупо и неуклюже и совершенно не знал, как быть дальше. Он подошел к байку, поднял его и не смог не оглянуться и не посмотреть на понравившуюся ему телочку еще раз.

– Тебя как зовут, красавица? – неожиданно даже для самого себя спросил он.

На что она подняла руку в белоснежной велоперчатке и показала изящный средний пальчик.

Они оба с Энди засмеялись на такой ее жест, попрыгали на байки и нарочито медленно и небрежно поехали прочь.

– А теперь давай поднажмем, – сказал Энди, как только они скрылись за поворотом, – надо побыстрей отсюда валить, пока черти не раздуплились. – Харрис был полностью согласен и резво припустил вслед за дружбаном.

Покинув Блэкстоун, они разъехались по своим делам, Харрис сказал, что хочет навестить старого товарища Ганса, который жил здесь неподалеку и обещал вечером вернуть байк.

– Ладно, хорошо, – согласился Энди, – ты смотри, будь аккуратней.

– Ага, не беспокойся.

Всю дорогу к Гансу Харрис думал о девчонке, которая тронула его сердце. Молодое тело, наполненное бурлящими гормонами, не могло не среагировать на такой лакомый кусочек. Он решил, что найдет ее и постарается продолжить знакомство, хотя понимал, что шансов никаких, но уже по уши влюбленный подхватил все симптомы этой болезни, а именно: мечтательность, глупость и безрассудство.

Ганс оказался дома, что очень порадовало Харриса, его живот был пуст и сигнализировал об этом последние полчаса, он хотел есть и пить, а Ганс умело заваривал самый вкусный и душистый чай, какой Харрису когда-либо приходилось пробовать. Да и вообще у него всегда было интересно. Этот гуманоид интересовался философией, историей, эзотерикой и еще кучей всякой разной фигни. Он вечно собирал под своей крышей каких-то музыкантов, бродяг, проповедников, художников и просто больных на голову творческих людей или гуманоидов. Но в этот раз у него в гостях никого не оказалось. Увидев Харриса на пороге, Ганс очень обрадовался и поспешил пригласить его внутрь, причитая, что Харрис давно его не навещал.

– Да просто не было времени, честное слово, – оправдывался Харрис.

– Ты что? Работу нашел? – спросил Ганс как на дознании.

– Нет.

– Родители на даче припахали? – продолжал давить тот.

– Нет.

– Так че тебе мешало, – замахнулся он своим здоровенным кулаком, – у тебя ж каникулы?

– Ну все, ладно, лень мне мешала, только лень.

– Вот! Всегда говори правду, будь искренен как в речах, так и в поступках, это свойства настоящего человека, – уже мягко и нарочито пафосно, продолжил он с видом великого мудреца.

– Да что ты, гуманоид, можешь знать о свойствах человека? – пошутил Харрис, проходя на кухню.

– Мы отличаемся только внешностью, воспитанием и культурой, однако свойства и сознание у всех нас едино.