– А мне вот всё равно, – пожала плечами начальник АМСГ.
– Вот, видите! – тут же завёлся Прикусов, – видите, ей всё равно! Какие угодно прогнозы пиши, срывай вылеты, а премию всё равно получишь. Ха! Красиво живёте, господа синоптики.
– Как можем, – огрызнулась женщина.
– Вот и не заинтересован никто в полётах в такой системе, кроме лётчиков, – продолжал Дрыгало. – Разве это нормально? А ведь они наши кормильцы и поильцы, кстати, – посмотрел на шефа автобазы и улыбнулся. – Мы обязаны работать ради того, чтобы самолёты летали. Только они доход приносят.
– А вы этот доход видите? – спросили его.
– Достаточно полемики, – снова хлопнул ладонью по столу Бобров. – Будем заканчивать.
Когда все вышли, Бобров закурил и обратился к оставшемуся в кабинете Дрыгало:
– Зря ты при Агееве разговор про спирт завёл. Это же, сам понимаешь, где доложено будет. А там ни к чему про наши подобные тонкости работы знать.
– Ну и пусть знают, как работать приходится. Не зря же про гласность и перестройку заговорили.
Они знали друг друга не один десяток лет, дружили семьями и в своих взаимоотношениях позволяли себе то, чего никогда не позволили бы с другими. Объединяла их и общая нелюбовь к партийным чиновникам.
– Ты что же, партийного билета хочешь лишиться?
– Лишь бы пенсии не лишили, – отмахнулся начальник АТБ – Сейчас не тридцать седьмой год.
– Сколько машин у тебя на регламентах?
– Два Ту-154, три Ту-134 и два Ан-24. И несколько Ан-2.
– Подготовку нельзя ускорить?
– Уже всё делается, Фёдор. Я же вижу, какова обстановка. Всех свободных техников на работу вызвал. Правда, сверхурочные придётся платить. Какой тут к чёрту восьмичасовой рабочий день.
– Не впервой, – отмахнулся Бобров, – выплатим.
– К вечеру один Ту-134 и один Ан-24 будут готовы. Завтра к вечеру ещё два сделаем. Это всё. Положение с двигателями ты знаешь.
Дрыгало сгрёб свои бумаги со стола и покинул кабинет.
Оставшись один, командир подошёл к окну и с минуту вглядывался в туманную муть начинающегося дня. Откуда-то с перрона доносился, приглушённый туманом, рев двигателей то и дело прерывающийся на высоких оборотах. Вероятно, техники проверяли систему флюгирования лопастей. Он подошёл к столу и нажал кнопку селектора.
– ПДСП – командиру!
– Сменный начальник производственно-диспетчерской службы предприятия слушает! – бодро отозвался динамик. – Здравствуйте, Фёдор Васильевич. – Это был бывший лётчик. Шутники называли ПДСП приютом для списанных пилотов.
– Как обстановка?
– Плохо, товарищ командир. Туман, видимость двести метров. Порт закрыт. Как только позволит погода вылетать – отправим около тысячи человек. Думаю, до завтра сбойную ситуацию ликвидируем. Жаль, не хватает самолётов.
– Знаю, – ответил Бобров. – Обходитесь тем, что есть. К ночи АТБ обещает самолёты.
– Я-асно, – разочарованно прогудел динамик.
Он нажал следующую кнопку:
– Отдел ПАНХ – командиру!
– Доброе утро, товарищ командир! – приветствовал его начальник отдела применения авиации в народном хозяйстве хриплым прокуренным голосом. – Докладываю: на оперативных точках на территории региона находятся 12 самолётов АН – 2 и 14 вертолётов. Никто не летает из-за нелётных прогнозов, хотя по северу области погода хорошая. К вылету на АХР (авиационные химические работы) готовы ещё 10 самолётов, но пока нет телеграмм от заказчиков. И ещё, Фёдор Васильевич, одна проблема.
– Докладывай!
