Возвратится ль Царицын, вернётся ль Царьград?
Обмираю, душою скользя наугад
В даль, где время царицынский вьёт вековей:
Царицанка я – стало быть, царских кровей.
Оттого эта странная древняя грусть,
Что Христова престолонаследница Русь
Не царицей живёт на крещёной земле –
Словно нищенка, роется в древней золе:
В той золе ещё дышит царьградский подзол,
Той золой осквернён Православный престол.
Неужель на Руси не родится пророк,
Не восплачет, сколь грозен царьградский урок?
…Пять веков без креста Византия и храм,
Пять веков здесь курится чужой фимиам,
Но не клонит София святого лица,
Дабы кто не восхитил златого венца.
То – венец ожиданья, и немудрено:
Воспарит над Софией однажды вольно
Восьмилучье креста, воссияет алтарь,
И восславит Христа Православнейший царь.
И София, подъяв над владыкой венец,
Лебедицей взлетит с цареградских крылец…
Совершится пророчество, нет ли – как знать,
Ведь в Царьграде пока надмевается тать,
Аки беркут, когтится во древних дверях,
Аки лев, вьётся в рыке при древних камнях.
Долго ль зверю кружить меж святых колоннад?
Скоро ль колокол Божий прибудет в Царьград?
Или Русь-царицанка забыла про щит,
Что Олегом к вратам цареградским прибит?
