– Выгружайся, – скомандовал дед. – Ты где сядешь, Кать?
– Да на своём месте, в прошлый раз у меня тут крупняк ушёл.
Сидя уже на скамейке, Катерина ловкими движениями быстро собрала две удочки, положила возле себя и позвала Максима.
– Выбирай, какой будешь ловить: донкой или на поплавок?
– Да я не особо рыбак, я так, иногда…
– Тогда смотри, я донку закину, но следить сам будешь!
Катерина быстро налепила прикормки на пружину, надела крупных червей на два крючка, с силой размахнулась и закинула наживку в воду. Немного намотав лески обратно, убедившись, что она не провисает, Катя отложила удочку в сторону.
– А теперь воткни вон туда штырь и положи на него удочку, там в рюкзаке возьми колокольчик и одень его на леску.
Пока Максим выполнял её поручения, она намотала болтушки на крючки и закинула в воду.
Через некоторое время началась поклёвка, поплавок еле заметно колыхался на воде, потом плавно, то опускаясь в воду, то, наоборот, поднимаясь вверх, точно давал понять, что кто-то там есть. Катерина была очень сосредоточена. Максим смотрел на неё и понимал, что никогда ещё не видел таких женщин. Она была словно хищная кошка перед прыжком на антилопу. Глаза её сверкали каким-то необычным светом.
Поплавок плавно и даже как-то красиво лёг на воду. Катя резко подсекла, не вынимая лески из воды, и только потом, убедившись, что рыба на крючке стала аккуратно тащить. Дед сидел поодаль и наблюдал за всей этой картиной.
– О-о… – с почином, Кать! – за спиной послышался голос старушки. – Давай пожарим, прям сейчас.
– Не сейчас, не надо, а то отвлекаться придется. Мне не хочется на еду время тратить, лучше дома. А сейчас просто кусок хлеба с салом подойдёт.
– А я бы очень хотел ухи поесть! – сказал Максим.
– Можно и ухи! – тётя Шура расстелила на песке покрывало и уселась поудобней рядом с Катей, чтобы подавать ей еду. – Вот сейчас рыбки наловите, и уха будет и всё будет!
– Принимай, Максим! – Катя вытащила хорошего карася. – Этого на жарёху отправим! – она отцепила рыбину и кинула в сторону Максима.
Катя только успевала закидывать наживку, клёв был умопомрачительный. Дед тоже только успевал вытаскивать то леща, то плотву. Всю эту гонку внезапно нарушил звон колокольчика. Катя резко повернулась в сторону, колокольчик затрясся ещё раз, леска опустилась в воду.
– Максим, подсекай! – крикнула Катерина.
Максим схватил удочку, слегка рванул на себя. Катя увидела, что удочка согнулась дугой:
– Ослабь фиксатор! Наматывай потихоньку! Дед, неси подсак!
Ханька стала бегать по берегу, заливаясь лаем.
– А где фиксатор?
Максим двумя руками вцепился в удочку. Было видно, как она трясётся от рывков огромной рыбы. Катя кинула свою удочку тёте Шуре, соскочила со стула на землю и боком по-пластунски быстро подползла к Максиму:
– Давай сюда! – скомандовала она.
Одной рукой держа удочку, упирая её себе в пояс, другой рукой сверху на катушке стала ослаблять фиксатор. Катушка затрещала, и леска плавно со скоростью стала уходить под воду. Дед с подсачником уже стоял сзади. Катя, сидя на песке, поняла, что рыбина большая и сил с ней бороться у неё не хватит.
– На! Дед, тащи! Она передала эстафету деду и легла на песок. Тимофей Ильич минут пятнадцать морил рыбу. Потом, уже подводя её к берегу, когда стала видна морда этого «кабана», скомандовал:
– Максим, лезь в воду и бери его за рот, только аккуратно, не порежься о зубы!
