– Нет, лучше ты сам как-нибудь!
Дед отдал ему удочку, спустился к воде и через несколько минут уже тащил сома на берег. Максим тоже спустился, чтобы ему помочь. Тётя Шура сидела и просто смотрела на происходящее.
– Теперь можно идти домой. Или надо место менять, – отметила Катерина.
– Почему? – Максим, запыхавшись, поднялся по склону наверх с рыбиной в руках. Глаза его блестели, руки тряслись. Но виду он не подавал, что рад до безумия.
– Потому что этот «кабан» всех распугал и теперь клёва не будет.
– Зато котлет нажарим, ухи наварим! Эх, молодец, Максим, такого красавца поймал! – защебетала старушка.
Дед тем временем уже отправился собирать снасти.
– Ну тогда пошли! – сказал Максим.
Они дружно собрались и потихоньку двинулись до дому. Катя сидела на своём «троне», удерживая на коленях рыбину: хвост сома свисал почти к самой земле, то и дело на кочках бился о тележку. Ханька бежала рядом и всё время хотела его цапнуть.
Подходя к дому тёти Шуры, договорились, что она как управится, так сразу придет к Кате.
Мужики чистили рыбу, Хани лежала на траве, ловя каких-то козявок, Катерина следила за костром, сидя на скамейке и вытянув больную ногу вперёд.
Да… Как Максу помочь? – мысленно Катя задала самой себе вопрос. И с дедом надо потолковать, он же ждёт. А мы с ним никак не можем наедине остаться, – подгребая палкой угольки обратно в костер, – задумалась Катерина. Голос тёти Шуры быстро вывел её из «астрала».
– Ну и что сидим? Кого ждём? Где котелок-то?
– В прихожей лежит. И тренога там же. Ты сразу и сетку прихвати, пожалуйста, рыбку потом на углях запечем.
– Ладно.
Старушка повернулась и пошла к дому.
Уха удалась на славу, наваристая с запахом дымка. Свежие травы с огорода придавали бульону особый аромат, а про мясо и говорить-то нечего. Тут же подоспела и запёчённая рыбка, её золотистая корочка так и манила к себе. Под этот ужин грех было не выпить, опрокинули по стаканчику, раз, другой, и вот уже все сытые и довольные сидели просто молча. Ханька тоже, набив пузо, лежала, не шелохнувшись.
Где-то в траве пели свои песни сверчки, воздух, упоенный ароматом яблок и трав, действовал, как снотворное.
– Пошли, мужики, прибрать надо, да и чайку сейчас попьём, а то, я смотрю, вы сейчас все уснёте!
Тётя Шура встала и начала собирать посуду. Мужчины лениво вылезли из-за стола и поплелись помогать.
– Котелок оставь на земле, пусть остывает, потом на стол поставим, завтра позавтракаем. Кать, ты случаем варенье с яблок не варила еще? – обратилась старушка.
– Варила немного, там, на полке посмотри при входе.
Чаёк был как нельзя кстати. На столе лежали конфетки, которые накануне привёз Максим, мёд с дедовой пасеки, варенье из яблок.
– Знаете, что я вам хочу сказать? – начал Максим. – Вы живёте в раю. Вы не прозябаете, не крутитесь день и ночь, решая проблемы, не спешите никуда, вы просто действительно живёте, и я вам очень завидую.
– А что завидовать? Переезжай в наш рай да живи, кто тебе не дает? Вон Катюха приехала на месяц, а уже третий год хрен выгонишь! – засмеялся дед. – Как прилипла, всё одно.
– Да, кстати, а как ты сюда попала? – спросил Максим.
– Это не важно.
Катя сидела, облокотившись о дерево, и смотрела на затухающие угольки костра. Она очень не любила об этом вспоминать, тем более, говорить.
– Ну ладно, если не хочешь говорить, то не надо.
– Тихо! – Дед вскочил со своего места. – Тихо, я сказал!
