Когда пережила эту, как мне казалось, трагедию, я словно сняла розовые очки и осознала, что все произошедшее для меня истинное благо: избавление от связи с потенциальным алкоголиком. В тот момент я даже ощутила благодарность к бывшей подруге за ее предательство.
Я приняла решение, что пока не хочу никаких отношений. Но вскоре судьба преподнесла мне встречу с мужчиной, с которым я нашла большую любовь, крепнущую с каждым годом.
Но в начале наших отношений все было далеко не так гладко. С мужем, казалось, царило согласие, однако внутри меня разгорелась буря ревности. Порой я закатывала истерики, произнося слова, за которые затем испытывала глубокий стыд. В те минуты я становилась неузнаваема – эмоции поглощали меня, отключая разум.
Первые полгода нашей жизни вместе – еще до свадьбы, когда мы проживали в съемной квартире – выявили мою склонность к агрессии. Даже для меня это стало шоком. Я не понимала, что происходит, и не могла справиться со своими чувствами. Я бросалась в драку, швыряя в Толю все, что оказывалось под рукой, не ведая, что в подсознании укоренилось: если ревнуешь – бей. Толя же ни разу не поднял на меня руку.
Как он все это терпел, мне неведомо. Но я бесконечно благодарна, что он не покинул меня, а, наоборот, сделал предложение. После тех бурных месяцев совместной жизни все изменилось. Я перестала бросаться в бой, но ревность по-прежнему терзала меня, и я упорно работала над собой. Моя ревность, в сущности, была порождением низкой самооценки и печального опыта предательства.
Низкая самооценка прорастала из недостатка любви и поддержки, подобно дырам в сердце. Из-за неясности в чувствах и поведении родителей у меня возник страх быть оставленной, покинутой. Мысль о том, что муж мог бы внезапно уйти, вгоняла меня в ужас. В этот момент наши отношения стали созависимыми – явление, знакомое многим, выросшим в семьях с алкогольной зависимостью. Эмоциональная связь с мужем стала такой сильной, что я думала: «Если он уйдет, я не смогу без него жить».
Эти слова, уже можно считать диагнозом для созависимых отношений. В то время как в здоровом союзе такая мысль звучит иначе: «Я могу жить без него, но выбираю быть с ним». Здесь зреет гармония – не в страхе утраты, а в свободном выборе на основе любви и взаимного уважения.
Благодаря психотерапии наши отношения обрели здоровье, в которых ревность утратила власть, уступив место глубокому доверию. Мы научились не только говорить, но и обсуждать самые сложные конфликтные ситуации. Мы стали искренне слушать и действительно слышать друг друга. В этом процессе наша любовь окрепла и обрела новую осознанность, превратившись в глубокую связь, основанную на взаимопонимании и любви.
Однако путь к решению заняться психологическим исцелением своих детских травм оказался для меня тернистым. Долгое время я отвергала необходимость этого, наивно полагая, что все переживания останутся в прошлом, что я сама смогу с ними справиться. Лишь с течением времени и страшного события я поняла, что раны требуют заботы со стороны, чтобы исцелиться.
