– Зуб даю, – жарко заверил рыжий и улыбнулся так, словно улыбка могла стать подтверждением его слов. – Давай, Софи, не тормози. До конца осталось не так много времени.
И он отправился в дальний конец класса за инструментом.
Легко сказать «не тормози», – расстроенно думала девушка. Если вентилятор – одну часть разбирать надо, если клапан – другую. Обе она точно не успеет проверить.
– Серова, долго медитировать будешь?
Еще и мастер злой. Обычно он никогда к ней не цеплялся, а сегодня она кожей чувствовала его раздраженный взгляд на себе. Неужели узнал про перчатки? Нет, тогда бы ее уже отчисляли…
– Никак нет, господин мастер! – ответила звонко. Громким и четким ответам их научили в первый же месяц. Так что мямлей и шептунов в группе не осталось.
Софи решилась и принялась отвинчивать панель, за которой прятались вентиляторы. Ладно, так и быть, в последний раз она поверит рыжему.
– Ну что же, – мастер обвел взглядом притихших курсантов, – все молодцы, кроме Серовой. Незачет.
Девушка застыла, неверяще глядя на мужчину. Она прекрасно слышала, как парни дружно обсуждали замену вентилятора. Неужели ошиблась и заменила не тот? Нет, не может быть. Перегоревшие провода сложно было перепутать.
– Антон Вадимович, почему? – завопил Макс и осекся под тяжелым взглядом наставника. На летном направлении, где дисциплину ставили во главу угла, ему бы за выкрик выговор впаяли, но мастер позволял небольшую вольницу курсантам, считая, что важнее правильно знать виды зондов и их применение, чем тянуться по стойке смирно и орать: «Есть! Так точно!».
В классе повисло недоброе молчание. Курсанты отрывались от работы, оборачивались на Софи, та стояла, опустив голову, чувствуя, как горит лицо. Мастер всегда был на ее стороне. Поддерживал, даже когда парни фактически объявили ей бойкот. Был строг, но справедлив.
Она не смогла поднять взгляд, заметив, что мастер остановился рядом с ее стендом.
– «Почему», Круглов? – мастер редко выходил из себя, но тут разозлился. – Инструменты не убраны, – принялся перечислять Антон Вадимович, и задние ряды торопливо зазвенели, – контур не закреплен, на одном болте болтается, решетка не поставлена. Достаточно?
И пусть мастер спрашивал рыжего, ответила Софи:
– Да.
Прикусила губу, запрещая себе плакать. В конце концов, это практическое задание. Одно из многих. Мастер прав, конечно – она не доделала его до конца, но первый курс за подобное не гнобили, делая послабление новичкам. И потому обида жгла грудь, несправедливость требовала отмщения, но Софи спокойно убрала инструменты, вернула стенд с моделью в стол и только потом, чувствуя, как не хватает воздуха, выскочила из класса.
Рыжий догнал ее в коридоре, развернул за локоть, прижал к стене, угрожающе навис. Мимо них, обтекая, двигался поток курсантов. Кто-то хохотнул и отпустил неприличный комментарий. Софи смутилась, дернула руку, потребовала:
– Отпусти.
Но Макс ее протеста даже не заметил:
– Что это было, заучка? – выдохнул яростно. Зеленые глаза аж потемнели от гнева. – Что ты такое натворила, что Вадимыч злой, как черт?
Софи задохнулась от несправедливости. Дернулась с удвоенной силой и рыжий внезапно отпустил, даже в сторону шарахнулся.
– И что здесь происходит? – лениво так поинтересовались за спиной у Софи. Девушка обернулась. Синие комбезы. Трое. Элита академии, частью которой она должна была стать.
