— Сейчас все приготовим в лучшем виде. Пальчики оближешь, красавица. У Гурама самая вкусная долма в городе.
И снова Гурам слишком прытко для своего телосложения заспешил в сторону подсобных помещений.
— У него что, тут ни официантов, ни поваров нет? — спросила Настя, когда Гурам ушел.
— Почему нет, есть. Просто сейчас мы единственные клиенты. К тому же мы с ним старые друзья.
— Удивительно! — саркастично заметила Настя.
— Что именно?
— У тебя есть друзья! — фыркнула Настя. — Ты непохож на очень уж общительного человека.
Мурад снова рассмеялся, и Настя удивилась еще больше: скоро три недели, как отец нанял ей телохранителя, но Настя ни разу не видела, чтобы Мурад хотя бы нормально улыбался, а тут он уже второй раз за последние десять минут смеется. Чудеса!
— Что смешного? — спросила Настя.
— Если я не вызываю в тебе положительных эмоций, это не значит, что я ни в ком их не вызываю, — усмехнувшись, ответил Мурад.
— Ты во мне не только положительных эмоций не вызываешь, — парировала Настя, — вообще никаких не вызываешь.
И снова Мурад рассмеялся.
— Ну-ну.
Настя все-таки не выдержала и, скорчив рожицу, показала ему язык.
— Ты самый невыносимый из всех невыносимых, — сказала она.
— Поверь, Настя, ты тоже не предел моих мечтаний, — развел руками Мурад, — но работа есть работа. Как только все устаканится и мои услуги перестанут быть нужными, я исчезну из твоей жизни.
— Поскорее бы, — закатила она глаза.
Их перепалку остановила женщина, такая же дородная и высокая, как Гурам. Она принесла первые блюда из их заказа.
— Нино, — встал навстречу ей Мурад. — Прекрасно выглядишь.
— Мурад, дорогой, — она расцеловала его в обе щеки, смеясь, — рада, что заглянул. Ты все такой же льстец.
Женщина подмигнула Насте и ушла.
— Нино — жена Гурама, она же официантка, она же повар, она же бухгалтер, — объяснил уплетающей хачапури Насте Мурад.
— Как всегда, все держится на хрупких женских плечах, — фыркнула девушка.
— Не все женщины любят сидеть на шее у мужчин.
— Скажи это моей мачехе, — скривилась Настя, но тут же, отправив в рот нежнейший кусок запеченной на углях баранины, зажмурилась от удовольствия. — Ммм, это обалденно вкусно.
— Я говорил, что это хорошее место.
Мурад тоже принялся за еду. Они обедали молча. Тишина перемежалась лишь Настиными восклицаниями в адрес того или иного блюда. К концу обеда Настя так насытилась и пришла в такое благодушное расположение духа, что даже Мурад больше не раздражал ее так сильно, как раньше. Тем более он тоже, кажется, расслабился и не бросал на нее ядовитых взглядов.
Под конец Гурам им принес крепкого черного кофе.
— Чтобы взбодриться, красавица, — объяснил он. — А то у вас еще дела, а после такой еды наверняка хочется на боковую, — широко улыбнулся он.
— Это точно, — ответила Настя не менее широкой улыбкой. — Вы великолепно готовите. Просто бесподобно.
— Спасибо, красавица, спасибо, — зарделся от удовольствия Гурам. — Ну, не буду вам мешать.
Мужчина направился ко входу в ресторан — как раз вошли новые клиенты — и певуче начал зазывать их за столик в другом конце небольшого зала.
— Куда сейчас тебя везти? — взглянув на часы, спросил Мурад, враз посерьезнев.
— На Приморскую. В тот ее конец, где все бутики. Знаешь?
— Знаю.
— Посмотрим помещение там, а потом на Южную площадь.
— В самое сердце шопинга? — обреченно вздохнул Мурад, и теперь пришел черед Насти рассмеяться.
