Он их совершенно не боялся. Нежил их, как котиков. Наблюдая за ними, я чувствовала волнительное тепло в груди. Что он за человек? Просто директор компании? Не каждый мужчина рискнет зайти в клетку к тиграм в одной рубашке. Кстати, ее от прилива чувств тигр уже совсем испачкал лапами.
— Миола? Иди к нам!
Я мялась. Все-таки трудно поверить, что в вольере мне не грозит опасность. Не могу заставить руку взяться за прутья дверцы и открыть ее.
Кристофер оставил “котиков” и направился ко мне. Собрался силком затащить? Не надо, я сама.
Превозмогая страх, я открыла дверцу и шагнула вперед. Тигры заинтересованно посмотрели в мою сторону — и меня порывом кинуло к Кристоферу. Я вцепилась в его грязную рубашку, напитываясь теплом его тела и ощущением защиты.
— Ничего я не бесстрашная.
Хотела добавить, что больше не буду совать нос на третий этаж, но именно это я и собиралась сделать. В следующий раз Кристофер точно не должен меня застукать — страшно представить, какую расплату он потребует за повторное нарушение.
Вокруг меня сомкнулась клетка из его сильных рук. Я слишком испугана, чтобы начать вырываться. А он только этого и хотел: надежно поймать меня, дать почувствовать, каково это — таять в его руках. Дрожь от страха отступала. Закипала кровь. Внутри меня что-то бешено вертелось, будто вихрь.
— Давай подойдем ближе? — Он склонился к моему уху, говоря вполголоса. — Гладить только по спине, с нажимом. Легкое поглаживание их раздражает, как щекотка. Резких движений не делать. В любом случае тигр не станет сразу нападать — он будет рычать, если ему не нравится что-то.
— Вы меня успокоили.
Тигрица зевнула и вальяжно направилась обратно к шине. А тигр просто разлегся на траве там же, где и стоял. Похоже, им плевать на нас.
— Они с детства приучены к людям. — Его губы едва задели мое ухо. Прикосновение ужалило словно током. — Они знают, что никакой опасности для них мы не представляем.
— И все равно, это же хищники… Кто знает, что у них в голове.
— Миола, я рядом, тебе нечего бояться.
Кроме него. Он опаснее тигра, я чувствовала это всем своим существом, но жалась к нему.
— Хорошо, — согласилась я. — Давай подойдем.
Фостер поднялся на лапы, когда мы оказались рядом, и начал приставать к Кристоферу, который мне взглядом указывал на спину, мол, давай, погладь. Пожалуй, мне понадобится пару часов, чтобы свыкнуться просто с присутствием тигра на расстоянии вытянутой руки, какое тут погладить?!
Котик тарахтел на грани рыка — и от этого звука продирал мороз по коже. Как же “мило” он мурлычет…
— Помочь? — спросил Кристофер и, когда я в первые секунды не отказалась, взял меня за руку. Его ладонь горячая, сухая, моя кисть в ней показалась такой маленькой и беззащитной. Он прислонил мою руку к спине хищника и с усилием провел по жесткой шерсти. Под ней чувствовалось мощное жилистое тело, сокрушительная энергия. Тепло от ладони Кристофера прогоняло дрожь в моих пальцах, и я уже с интересом сама двигала рукой, гладя тигра.
Вике расскажу, не поверит!
— Здорово, — улыбнулась я и поймала пристальный взгляд карих глаз. Что-то горячо кольнуло в груди. Не слишком ли близко наши лица оказались друг к другу? Я отступила, потупившись. — Так, у меня сейчас запас нервных клеток закончится и меня придется откачивать. Можно идти?
Не дожидаясь разрешения, я поспешила к выходу из вольера. Только за дверцей ощутила, как напряжение уходит из тела. На руке еще теплилось прикосновение Кристофера. Я ему говорила не трогать меня, а он находит повод. Самое страшное, мне начинает нравиться чувствовать его. Это неправильно. Так не должно быть!
