«И слава богу», – Марина не любила людей простых и грубых. Не любила шершавых рук, неровных ногтей, красных лиц. Не любила запаха пота, особенно от женщины. «К людям шла, могла бы и душ принять, – Марина брезгливо смотрела на соседку, смачно обсасывающую куриную ножку. Сейчас еще рыгнет, – подумала Марина с неподдельным ужасом.– Нет, не рыгнула. Вытерла ладонью губы, потом ладонь – об себя. Ужас! Неужели таких женщин тоже кто-то любит? – Марина представила соседку в интимный момент со своим козлом, который сейчас на смене. Как же они это делают? Интересно, они в душ перед ЭТИМ ходят?». Ее передернуло.
– Замерзла? – соседка одной рукой наливала водку, другой ковыряла в зубах, мизинцем.
– Да, знобит немного. Пойду на кухню. Кстати, есть зубочистка.
– Не, нормально. Я так.
«И что это меня сегодня разобрало?» Марина зашла на кухню.
– О, привет! Ты как? – уже прилично навеселе, Вовчик курил с Аллой у окна.
– Нормально. Тоскливо, – в Марине стало нарастать глухое раздражение.
– Маринка, не ерунди! – Аллочка манерно держала сигарету, оттопырив мизинчик.
«Одна оттопыривает, другая в зубах ковыряется. Северогорская богема, мать твою…»
– Светка Калугина звонила. Майка пристроили, идут от бабушки Ларисы. Она тут недалеко живет, сейчас придут.
Ладошки Марины вспотели. «Странно, – она подумала, – почему такое волнение?»
Тут же раздался звонок. Аллочка поплыла на высоких каблучках в прихожую, следом за ней горбатилась дворянка Айка.
– О-о-о, кОза, – с ударением на «о» пропела Алка, целуя Свету, – проходите! Заждались вас. Идите в зал, я вас сейчас познакомлю со всеми.
Маринкино сердце билось часто-часто. «Да что это со мной, в самом деле? Как девочка на первом свидании». Она смотрела на Свету. Кожаная черная мини-юбка, черные тонкие колготки, коротенькие ботильоны, черная косуха из мягкой кожи. Высокая, около метра восьмидесяти, темноволосая красавица с прямым носом, пухлыми губами и длинными ресницами. Минимум макияжа. Безумной красоты длинные ноги. «Да-а, создал же бог такое… – Маринка чувствовала себя рядом с Калугиной дойной коровой. – Почему именно дойной? Да потому что коровой!» – отвечала своим же мыслям Марина. Света прошла в кухню.
– Привет всем! Дайте покурить!
«Однозначно, – подумала Марина, – красивее в городе пары нет…»
Аллочка протянула подруге сигаретку, небрежно щелкнув зажигалкой. Света красиво затянулась, зачесывая назад расставленными в гребень пальцами длинные струящиеся волосы.
– Света, знакомься, это Володя, муж Марины Толмачевой.
– Бонд, Джеймс Бонд, – Вовчик рисовался перед красивой девчонкой.
– Ну, Маринку ты знаешь.
– Да, – Света широко улыбнулась, демонстрируя всем еще и безупречные зубы, – мы в книжном мельком общались. Привет, Мариша!
– Привет! – Маринка чувствовала неловкость, она не знала, как себя вести с классическими красотками.
– Кто еще пришел? – Света пальчиком легко стряхнула пепел в блюдце.
– Соседка Верка, ты ее знаешь, и Али-Баба мой должен прийти скоро.
– Как вы с Мусаилом вообще?
– Нормально. Он Мустафа, вообще-то. Денег дает, дочь признал, регулярно общаются. Иногда остается у меня ночевать. Обычные семейные отношения.
«Все с ног на голову. Что я, как гэ в проруби, болтаюсь, что Алка гостевые отношения считает нормой. Интересно, а у Калугиных как?» Марина не решалась одна идти в комнату.
– Вова, пошли, я вас с Олегом познакомлю! – Аллочка затушила сигарету и взяла с кухонной тумбы бокал с шампанским.
