– Куришь? А ну поехали-ка прокатимся… – раздался знакомый голос.
Фикса. Милкина крыша. И с ним его напарничек Ванька Лучников, Лучник. Они с Маринкой по молодости крутили, на дискотеки там, то-се. Сейчас в бандитах, а тогда водилой на «ХЛЕБе» промышлял.
– Прокатимся?
– Зачем? Куда?
– Не кудахтай, – Фикса был настроен не мирно.
– Ну поехали, прокатимся.
«Зачем я пошла с ними? Завертелась какая-то канитель…» Она на автопилоте села на заднее сиденье в «Аудюху», Лучник – на переднее пассажирское. Фикса рванул с места.
– Знаешь, о чем базар?
– Нет.
– И не догадываешься?
– Нет. Давайте по делу, мальчики.
– Хм, ма-альчики… как шлюха базарит, – Фикса заржал, – слышь, Лучник? Ма-альчики…
– Может, все же объяснишь, хотя бы ты, Ваня?
Иван обернулся.
– У тебя с Милкой какие дела?
– Я на зарплате, – Марина все поняла.
– Она нам должна за несколько месяцев. Говорит, ты в теме, с тебя взять.
– Да вы что, обалдели? Я-то причем?
– Слышь, коза, ты не соскакивай, – Фикса зло зыркнул в зеркало заднего вида, – ей какой резон п… ть?
– Фикса, погоди, у нее резон как раз есть. Она должна, ты помнишь, не только нам. Там и Карим в очереди, – Лучник рассуждал более здраво. Может, потому что не сидел.
– Да ладно! Карим? Ждет?! Вот Людка! П..ц, красава!
– То-то и оно. Маринка, давай без развода, ты не в деле?
– Ваня, я говорю тебе, нет! Я вообще не знаю, что у них со Славиком за дела!
– Да Славика уже мы выслушали. Он завтра из хаты своей мебель будет выносить на продажу, чтоб долю свою отдать.
– Долю?.. – Маринка поняла, насколько все серьезно.
– Значит, слушай сюда, шмара! – Фикса повернул в сторону дачных массивов.
«Куда это он везет?» – Маринка тряслась, но старалась вида не показывать. Она знала, что ни в чем не виновата, что все уладится, что, если выйдет живой из этой бессмыслицы, уволится. Устроится куда-нибудь…
– Слушаешь?
– Да…
– Тогда запоминай. Если Милка подтвердит, что ты должна, значит, ты должна. Мне лично. Мне насрать на ваши кадровые отношения, кто под кем, ясно?
– Ясно…
– У тебя, сука, дочь, если ты не забыла. Отдашь бабосы и гуляй. Усекла?
– Да… Отвезите меня обратно в город, не надо никуда ехать…
– Гы-гы-гы… обосралась? – Фикса ржал. Ванька сидел, нахмурившись, не встревая в разговор. Молодость молодостью, а бабло казенное.
– Отвези ее. Хорош уже. Она поняла все.
Они возвращались молча под максимальные децибелы любимого Маринкиного Чижа.
– Станция Березай. Кому надо, вылезай! – шутник Фикса резко тормознул у магазина. – Прошу, пани! Ползи наружу, приехали!
Ваня мельком посмотрел на Маринку и отвел взгляд. Марина опустила глаза на Ванькины безупречно начищенные ботинки. «Что с нами происходит?». «Аудюха», взвизгнув тормозами, рванула в сауну.
Фиксу застрелили менты два года спустя. Ваня стал коммерсантом.
Марина достала сигарету, присела на корточки, обхватив колени, и затянулась. Она курила, смотря в одну точку. «Ярик мне всю душу вынул, Вовка с ножом бегал, душил. Сейчас эти дитем пугают… Дальше что? Валить надо из этого ООО, еще лучше – из страны вообще, забыть все и всех как кошмарный сон». Она встала и тут же почувствовала резкую слабость в коленях. Марина не смогла затушить сигарету, ее руки стали неметь. Она перестала чувствовать кончики пальцев на руках. Сигарета выпала. На ватных ногах Марина спустилась в офис. Славик сидел за бумагами, не отвечая на беспрерывные звонки. Увидев резко побледневшую Марину, он вышел из-за стола.
