Осип Моисеевич – бывший красноармеец, воевавший с четырнадцатого года, не случайно первым предложил своим товарищам остаться в старообрядческом скиту. Дело в том, что его раненого выхаживала местная девица Авдотья Еремеевна. Она спасла его от смерти не только травами и заговорами, но, в первую очередь, своей лаской и вниманием. Когда она приходила к тяжелораненому бойцу, он сразу преображался, словно крылья у него вырастали. Авдотья заменила сироте от рожденья и мать и сестру. С детства лишённый материнской и, вообще, женской ласки, сочувствия, он потянулся к этой доброй, отзывчивой и неприхотливой девушке. Осип, почти сразу же, как очнулся мысленно стал называть Авдотью – «моя ненаглядная». И этому были свои объяснения.
Думая об Авдотье, Осип упорно пытался разложить по полочкам всю свою прошедшую жизнь, отдельные яркие моменты которой словно кадры кинофильма (один раз им на фронте показывали) быстро проносились в его памяти. Что мог вспомнить хорошего в своей жизни этот на вид суровый, нелюдимый человек?
…Действительно, с раннего детства Осип считал себя обделённым, так как кроме пожилой довольно странной тётки никого у него на всём белом свете не было. Сколько он себя помнил, за малейшую провинность тётка его беспощадно порола почти до потери сознания. В семь лет он начал ей помогать по хозяйству, а в одиннадцать уже и сам сено косил, и пастухом работал, и на мельнице помогал. Всё честно заработанное отдавал тётке. Но, несмотря на его неимоверные усилия, она продолжала его пороть. И чем больше она старела, а он взрослел, тем беспощадней и сильней она его порола. Ему было стыдно, и после очередной порки он убегал на сеновал и зарывался в сено (это был его единственный способ успокоиться). Там он беззвучно плакал. В четырнадцать лет хотел Осип податься в город на заработки, но тётка его не отпустила.
«Как же я одна, без тебя мне не прожить. Ноги мои почти совсем не ходят».
Тогда Осип решительно ответил ей:
«Если вы не можете без меня обойтись, так и относитесь ко мне уважительно. Не должны вы меня бить, я уже взрослый. А если будете продолжать колотить, то я вас не послушаюсь и всё равно в город убегу».
Здесь Осип осёкся, потому что заметил на глазах своей старой и больной тётки капельки слёз. Она очень долго молчала, видимо потрясённая его высказанной так открыто болью, а затем тихонько произнесла удивительную фразу:
«Прости меня за всё, сынок. Я тебя больше никогда, слышишь меня, никогда, даже пальцем не трону».
С тех пор жизнь его полностью изменилась. Осип, наконец, почувствовал себя настоящим хозяином, добытчиком. Устроился учеником к местному кузнецу – умельцу. Упорно осваивал кузнечное дело и, обладая крепкими руками и умной головой, к семнадцати годам стал чуть ли не лучшим кузнецом в деревне. Ещё через год умер старый кузнец – его учитель. Теперь, уже не было равных Осипу в этом непростом деле. Все зауважали его за умение и ещё за то, что по-доброму, без всякой там закавыки, относился он ко всем односельчанам. За год до начала германской войны неожиданно крепко захворала его тётка. Она слегла и больше не вставала. В эти недели Осип не отходил от неё, ухаживал, даже работу любимую забросил. Этим он обидел некоторых земляков. Они думали примерно так:
