— Ха! — выдохнула Василиса, усмехнулась. — И чего молчим? — Предположила торжествующе: — Тоже бы не забил, стал отрабатывать?
Тимофей ещё немного поизображал приступ внезапной немоты, сосредоточенно морщил лоб, а потом всё-таки признался:
— Не знаю. — Но тут же поучительно добавил: — Я бы просто на слабó не повёлся.
— Ну-ну, — пробурчала Василиса.
В качестве наблюдателя она тоже настолько же рассудительная и разумная, тоже обычно считала, что никогда бы так не сделала и не ввязалась, а поступила бы по-умному и по-правильному. Со стороны это легко получалось. А когда ты действующее лицо, обычно наоборот выходило. И чем дурнее обстоятельства, чем очевиднее, что влезать не стоит, тем легче поддаёшься и меньше соображаешь. Вот кто разберёт — почему?
И ладно бы на какого действительно нормального парня поспорить. С таким, как Тимофей, вообще можно было бы по-хорошему договориться и просто прикинуться парой на недолго. Но нет, судьба в самый неподходящий момент подкинула Мирона Золотовицкого, этого павиана озабоченного, самовлюблённого мажорчика с собственной тачкой.
Внешне он, конечно, очень даже — отрицать бессмысленно. Но во всём остальном — полный придурок. И если такому рассказать, что от него теперь твоя репутация зависит, он точно не упустит возможности воспользоваться, выставит кучу унизительных условий.
Василиса даже не сомневалась, что так и будет. И в том, что Мирон тот ещё придурок, тоже не сомневалась. Потому что и проверять не понадобилось, доказательства сами подоспели.
Когда они, уже добравшись до учебного корпуса и преодолев последнюю ступеньку, поднялись на край крыльца, кто-то напрыгнул со спины, ухватил за плечи, сразу и её и Тимофея, чуть ли не повис, ещё и гаркнул в ухо:
— Здорóво, парни!
Василиса едва не потеряла равновесие, чудом удержалась, чтобы не рухнуть назад, с крыльца. Вывернулась из-под чужой руки, прорычала сердито:
— Совсем дебил?
И в принципе угадала.
Ну кто ещё это мог быть? Конечно, тот самый фанат троечки Золотовицкий. Уставился на неё сосредоточенно и удивлённо, озадаченно сдвинув брови, потом произнёс примирительно и вполне искренне, но всё же с лёгкой примесью «а чё такого?»:
— Ну извини, чувак. Я думал, ты Саня.
— А если Саня, то типа можно и с лестницы скидывать, — с сердитым негодованием опять прорычала Василиса. — Фигня полная. Он переживёт.
— Ну сказал же «извини», — с напором и даже с лёгкой обидой напомнил Мирон, ещё и добавил с осуждением: — Откуда мне знать, что ты такой хлипкий. Тимон вон и то выдержал. — Хлопнул по плечу, выдал невероятно ценный совет: — Спортом, что ли, займись, чтобы на ногах крепче стоять. — Потом улыбнулся беззаботно, развернулся и затрусил к двери.
Это он вовремя смылся. А то бы Василиса показала ему, насколько она хлипкая.
У неё, между прочим, в школьной сборной лучшие подачи были. А Мирончик в курсе, как подают в волейболе, и что пустая голова очень даже напоминает мяч? Даже кулаки пришлось сжать, чтобы удержаться, и ограничиться только несколькими шумными выдохами и негромким, улетевшим вдогонку:
— Придурок.
— Может, и придурок, — неожиданно согласился Тимофей, глядя Мирону вслед, потом посмотрел на Василису, коротко хохотнул, растянув губы в широкой улыбке, тоже дружески хлопнул по плечу и вывел: — Но у тебя, чувак, по-моему, тут без шансов.
6. Глава 5
Лёгкий тычок под дых Тимофей, несомненно, словил, хотя сквозь слой одежды вряд ли сильно прочувствовал. Но Василиса и не рассчитывала сделать ему больно, скорее, обозначила так своё возмущение и что — вообще не смешно! Нисколько. Она и не представляла, что всё здесь настолько запущено.
