– Верю, но я уже сказал, что провожу тебя. Придется немного потерпеть мое общество. Ты скажешь мне адрес или мы так и будем тут стоять? Я адски устал, между прочим, – вздыхает он.
– Как твоя ссадина? – Спохватываюсь я.
– Все нормально. От темы не уходи. Если у меня снова сведет ноги, вероятно, тебе придется лечить мою голову, которую я рискую разбить об бетонный пол, – нагло ухмыляется Мирослав.
Его темные глаза сверкают в тени капюшона, а белозубая улыбка, несмотря на всю свою дерзость, заставляет и меня улыбнуться. Сдаюсь и называю ему адрес. Я тоже безумно устала и спорить дальше нет ни сил, ни желания. Где живу я и почти весь тренерский штаб, знает большая часть команды, ни одного неприятного случая еще не было. Цветы, сладости присылали, но это все мелочи, которые легко пресечь.
Выходим на улицу. Порывом холодного февральского ветра вперемешку с колючей крупой снега с Мира срывает капюшон. Он тихо матерится, надевая его обратно, но тут же закусывает губу и бубнит себе под нос: «Извини».
Насупившись, несет мой чемодан к машине и с легкостью закрывает его в багажнике. Открывает мне дверь и ждет, когда устроюсь в салоне. Снова удивленно смотрю на этого парня. Неужели в детском доме так хорошо воспитывают? Или он такой с рождения? Характер ведь частично передается по наследству.
В глубине души я надеюсь, что Волчонок сядет вперед. Он, конечно, Дикий, как мы решили с Катей, но у меня все же больше ассоциируется со зверем, который смотрит вокруг себя настороженно и агрессивно, при этом старательно вписываясь в общество.
Мир садится рядом, внося в салон такси еще порцию холода и снега на своей одежде. От него приятно пахнет свежестью и гелем для душа. Он утыкается взглядом в телефон, лишь иногда косясь в мою сторону по дороге. Переписывается с кем-то, быстро перебирая пальцами по клавиатуре на ярком экране. Издает забавные звуки: то сопит, то усмехается, дергая плечами, то фыркает и даже рычит, пока мобильный не оказывается во внутреннем кармане его куртки, а салон автомобиля не погружается в темноту.
За окном лишь город, который заметает снегом. Зима была теплой, по-настоящему южной, а последний месяц решил отыграться на нас по полной программе.
– Останови тут на минуту, – неожиданно просит Мирослав.
– Зачем? – Тут же напрягаюсь.
– Кофе хочу. Будешь? – Он снова вынимает телефон из кармана и сжимает его в ладони.
– Мир, это действительно лишнее. Я не принимаю ухаживания от игроков Клуба. Это не одобряется руководством и мой личный принцип.
– Супер. Так ты будешь кофе? – Его непоколебимость даже немного пугает.
– Нет, не буду, – категорически отказываюсь, чтобы не давать ему повода думать, что мое «нет» это «да».
– Пять минут, – сообщает Мир.
Выскакивает из машины, оббегает ее спереди и скрывается в кофейне с едва заметной вывеской.
Вздохнув, упираюсь лбом в прохладное стекло и прикрываю глаза. Может и правда уволиться к чертовой матери?
– «Дура что ли?» – одергиваю сама себя.
Дура. Моя работа – моя жизнь, а из жизни не уволиться.
Мирослав возвращается с двумя стаканами на подставке. Благодарит водителя, пока усаживается на сиденье. Вынимает один стакан с белой крышкой и протягивает мне.
– Я же сказала, что не буду кофе, – строго смотрю на парня.
– Это чай. Облепиха и какие-то специи. Мне сказали, это вкусно.
А пахнет и правда вкусно. Разогретым цитрусом, облепихой, медом и корицей. Только вот дать этому гаденышу подзатыльник хочется до безумия!
