Я села на теплом песке и только тут заметила, что девушка и парень совершенно голые. На пляже было много и других обнаженных людей. Они выглядели немного странно: худощавые, с непропорционально большими головами и огромными живыми глазами. Я посмотрела на себя. Нет, я все-таки была одета в те же трусики и бюстгальтер, в которых входила в воду. Но мне показалось, что изменилось мое тело: ноги и руки стали более тонкими и, кажется, хрупкими, талия тоже постройнела. Может, все это мне снится?
Вокруг меня собрались все, кто был на берегу. Они заглядывали мне в лицо, старались поймать мой взгляд, трогали мое тело, но ничего не говорили. Я догадалась, что попала на нудистский пляж при каком-нибудь пансионате для глухонемых людей. Но почему они пришли позагорать так рано? Хотя, вообще-то, холодно не было. Может, я переместилась в пространстве и времени? Да ну, это бред!
Молодая парочка, подошедшая ко мне первой, помогла мне подняться. Девушка накинула мне на плечи парео. Сама она натянула на себя легкие полупрозрачные шаровары. Я обернулась и увидела, что юноша облачается в аналогичные штаны. Поддерживая меня под руки, хотя я в этом и не нуждалась, так как не чувствовала себя обессиленной, глухонемые проводили меня в стоящее неподалеку бунгало и чуть ли не силой уложили в постель.
Потом девушка принесла какой-то коктейль и предложила мне. Пить на самом деле хотелось сильно. Я поблагодарила ее за напиток, забыв, что она ничего не слышит. Глухонемая улыбнулась мне и понимающе кивнула. Вскоре меня начало клонить в сон. Вероятно, мои новые знакомые, если их можно назвать таковыми, подмешали в коктейль снотворное. Поняв, что со сном бороться бессмысленно, я покорилась ему.
2. Глава вторая. Лиза и Ефим
Проснувшись, я не сразу узнала место, где очутилась. Это была небольшая, но светлая комната. Легкий ветерок, проникающий сквозь приоткрытое окно, играл тюлевыми шторами. Вместе с ветром в комнату врывались крики чаек и свежий, но слегка терпкий аромат морской воды. Я вспомнила, что, будучи отвергнута возлюбленным, который поверил не мне, а оклеветавшему меня профессору, я в отчаянии пошла к морю. Я любила его, и плавание было для меня лучшим средством снятия стресса. Однако сейчас вода была слишком холодна для того, чтобы плавать, и я не могла понять, что заставило меня войти в нее. Закралось подозрение, что, возможно, будучи в отчаянии, я хотела уйти из жизни (а такие мысли у меня были). Но почему тогда я выбрала столь неподходящий для меня способ самоубийства? Я была кандидатом в мастера спорта по плаванию, и утонуть мне было бы непросто. Это как же далеко мне нужно было заплыть, чтобы не хватило сил вернуться? И почему-то я не помнила, как я плыву и тону, как будто этот короткий эпизод моей жизни кто-то услужливо стер из моей памяти, чтобы мне не пришлось повторно переживать страдания, которые я наверняка испытывала, оказавшись на грани жизни и смерти.
Похоже, глухонемая парочка нашла меня и спасла. И я почему-то оказалась далеко от того места, где заходила в воду. Но наверняка не настолько далеко, чтобы не иметь возможности сегодня же вернуться домой. Нужно будет поблагодарить спасителей и вернуться к родителям, которые теперь, наверное, с ума сходят от беспокойства. Ведь раньше не было такого, чтобы я не приходила ночевать. И телефон мой, оставшийся на берегу, тоже не отвечает, заставляя моих предков волноваться еще сильнее.
