От этих слов душа ушла в пятки и сразу возникло желание признаться во всех грехах. Ректор не являлся учителем в привычном представлении – он был молод, уверен в себе и пользовался немалым успехом среди женщин. Но у него совершенно особая аура – он умел любого заставить почувствовать себя рядом с ним провинившимся ребенком. Да что там, у меня дед к совести так взывать не умеет, как Дарен Мэлори.
– Я вас внимательно слушаю, – невозмутимо произнесла я, подавив в себе порыв сложить руки на коленях, как примерная ученица.
– Ты помнишь, на каких условиях я согласился взять тебя в аспирантуру? – неожиданно спросил он, а я опустила глаза.
Помнила ли я? О да, еще как! Это был долгий и нудный разговор, во время которого лорд Мэлори неоднократно дал мне понять, что ему совсем не улыбается оставлять в академии хроническую занозу. Но и оставлять талантливую и одаренную студентку без дополнительного образования он не имеет права. В результате беседы мы с ректором достигли относительного согласия. И одним из пунктов нашего договора было не экспериментировать с заклятьями вне стен лаборатории.
– Да, я помню, но это заклятье совсем безобидное! – пылко зачастила я. – Срок его действия всего полтора часа, побочных эффектов не наблюдается. Я уже его неоднократно опробовала и…
– Стоп! – резко прервал поток моей сбивающейся речи лорд Мэлори. – Амелия, что ты опять натворила? У тебя же сегодня должна была быть вводная лекция с первым курсом.
Вот уж действительно – стоп. Если дело совсем не в этом, то зачем же ректор меня вызвал? И что, получается, я сама же себя сдала?
– А о чем вы тогда? – вопросом на вопрос ответила я.
– Амелия! – в произнесенном имени соединились усталость, скорбь, жалость, досада и еще что-то. Я не стала определять. Лишь состроила максимально невинный вид, впрочем, точно зная, что с нашим ректором это не сработает. Слишком уж часто я оказывалась в этом самом кабинете по совсем не радужным поводам.
– Ничего страшного не произошло, – мрачно сообщила я, понимая, что строить и дальше из себя дурочку не получится. Все равно бессмысленно. – Просто один из адептов решил, что я слишком молода и неопытна, чтобы их учить.
Нет, в принципе, если перевести высказанную реплику, я не особо-то соврала.
– А ты? – устало спросил мужчина.
– А я с данной точкой зрения оказалась не согласилась, – покаялась я. Лорд Дарен покачал головой и задал всего один вопрос:
– Последствия?
– Полтора часа листьями разговаривает, – сдалась я. – Через указанное время заклятье спадет само. Побочных эффектов не будет. Разве что адепт научится думать прежде, чем говорить.
Я приготовилась выслушивать новую порцию нотаций, но ректор лишь махнул рукой и сказал:
– Ожидаемо, в принципе. Сложно тебе будет в таком возрасте завоевывать авторитет. Так что… В пределах разумного, Амелия.
Я недоуменно захлопала глазами: это что же, мне только что дали добро на подобные меры? Невероятно! И довольно пугающе, если уж говорить откровенно. Но если дело не в этом, то о чем же ректор хотел со мной поговорить?
– Тогда о каком пункте нашего договора идет речь? – уточнила я.
– Видишь ли, Амелия, – лорд Дарен как-то замялся, что было совсем непохоже на него. – Речь идет о твоем поведении. В нашей Академии новый преподаватель, и я хотел бы попросить тебя вести прилично.
– Что?! – откровенно обалдела я подобной инсинуации. Нет, я конечно, была не самой благоразумной студенткой, но за преподавателями никогда не бегала, не влюблялась. Да я вообще никогда не влюблялась! – Вы что, думаете, я буду его преследовать?!
