- А он не промах, этот Эдейл! – восторгался отец, помогая сесть в коляску мачехе, а потом Ольрун и Стелле.
Мне подобной чести не полагалось, и я забралась в коляску сама, усевшись спиной к кучеру, в то время как мачеха и сестры расположились напротив.
- Завтра нас ждет кое-что интересное! – отцу подвели коня, и грум придержал стремя.
- Как вы можете говорить такое, папа?! – со слезами в голосе возмутилась Ольрун.
- Ладно, не хнычь, - добродушно одернул ее отец. – До завтра Лукас перебесится, может и отменит вызов.
- А если не отменит? – поджала губы леди Готшем.
- Положимся на волю небес, Гого, - философски заметил отец и подхлестнул коня, прекращая разговор.
После окончания турнира полагался пир в королевском замке, и туда были приглашены все важные гости. Сестры и мачеха были там, а мне присутствовать на пиру не полагалось. Обычно меня никогда не тянуло на эти сборища, но в этот раз большой зал, откуда слышались веселые голоса, смех, и звуки лютни, притягивал меня, как заколдованный.
Улучив минутку, я приникла к щелке между косяком и дверью, когда слуги вносили через черный ход блюдо с оленьей тушей.
Гостей было много, но все – джентри из числа вассалов отца. Ни одного бородатого или незнакомого я не приметила. Значит, сэр Эдейл не пришел на пир, хотя отец звал его. Леди Рюген тоже не было, и ее отсутствие не добавило мне хорошего настроения.
Боясь, что мачеха увидит, как я болтаюсь возле большого зала, куда вход мне был запрещен строго-настрого, я отправилась в королевский сад, побродить в гордом одиночестве.
Но до сада я не добралась, потому что встретила леди Слим и фрейлину из свиты мачехи – они прыскали в платочки, что-то с жаром обсуждая. Заметив меня, леди Слим приветливо помахала рукой. Я кивнула, но даже не замедлила шага.
- Не желаете переброситься парой словечек, леди Кирия? – окликнула меня леди Слим. – Уверена, вас это очень заинтересует.
- Сомневаюсь, - бросила я на ходу, но она уже догнала меня и преградила дорогу.
- Можете не волноваться, дорогая леди Кирия, - произнесла она таинственно, - завтрашний поединок будет честным, и сэр Эдейл не упадет из седла от усталости.
- Очень рада, - проворчала я, но уже остановилась, и леди Слим довольно захихикала.
- Леди Рюген ходила сегодня в палаточный городок, - рассказала она, - нашла палатку сэра Эдейла, но пробыла там не дольше минуты, после чего была выставлена вон весьма нелюбезным образом…
- Какой удар по ее самолюбию, - равнодушно передернула я плечами, хотя испытала в это мгновение самое замечательное злорадство, которое только можно было вообразить. – Значит, бубенцы не пожелали звенеть в унисон?
- Леди Рюген вернулась вне себя от ярости и даже не пошла на пир – сказала, что больна, - зашептала леди Слим. – Скажу вам, что сэр Эдейл выставил ее самолично…
- И что-то говорит мне, - подхватила я, - что вы стояли там, в темноте и смотрели на все это.
- Что вы, леди Кирия, - завозмущалась она, - я бы никогда не осмелилась…
- Пройти до его синего шатра, - закончила я, усмехнувшись.
- У него черный шатер, с красной полосой, - наивно поправила меня вторая фрейлина.
Леди Слим выразительно взглянула на нее, но было поздно.
- Надеюсь, вы-то там были за компанию с леди Рюген? – вежливо спросила я. – А не пытали счастья?
Леди Слим быстро поклонилась, схватила под руку свою незадачливую подругу и повлекла ее в сторону большого зала.
