Сундуки были заперты не все, а только те, в которых привезли наряды для меня. Эдит настояла, чтобы я сразу же выбрала платье на завтра, и мне пришлось открыть пару сундуков, сделать вид, что я выбираю, а потом ткнуть наугад. Платье, что я выбрала, было темно-зеленое, а на лифе красовалась вышивка золотой нитью – кленовые листья. Пояс был витой, из золотого шнура, и к нему полагалась зеленая поясная сумочка, к которой крепились сразу три серебряных бубенчика.
- К этому платью подойдут бархатные туфли, - тут же решила Эдит и нырнула в другой сундук, вытащив на свет пару самых прекрасных туфель в мире – из черного бархата с зелеными атласными лентами, и с золотыми пряжками.
Моя прежняя обувь выглядела жалкими обносками по сравнению с этой красотой.
Эдит водрузила туфли на подзеркальный столик, платье было развешено на кресле, и горничные тут же стряхнули с него невидимые пылинки, расправили складки и растянули пояс, расчесав пушистые хвостики кисточек.
Служанки хлопотали себе, а мне стало почти страшно в окружении такого огромного количества роскошных вещей. И теперь все это принадлежало мне. Как странно, порой, оборачивается судьба.
В одном из сундуков я заметила книги и пожелала рассмотреть их поближе. Это были великолепные фолианты по истории нашего королевства – с яркими миниатюрами, в толстом кожаном переплете с золотым тиснением. Я сразу решила, что подарю книги Стелле. Среди нас троих только она считала чтение очень увлекательным занятием. К тому же, не в пример Ольрун, Стелла была, как мне показалось, даже рада моему замужеству. Во всяком случае, зависти не высказала и не пыталась ткнуть в глаз шпилькой.
Книги заинтересовали меня только как подарок (подари то, что тебе не надо), а вот сапожки со шпорами и плетка, украшенная перламутром пришлись мне по душе. Я не любила охоту, но никогда не отказывалась поучаствовать в оленьем гоне. И если бы у меня были вот такие прелестные штучки, а если совсем мечтать – то и породистая лошадь…
- Вам нравится верховая езда, миледи? – спросила Эдит.
- Немного, - ответила я сдержанно, откладывая сапожки и плетку. Все же, я не привыкла, чтобы за мной ухаживали слуги, и в присутствии горничных чувствовала себя сковано.
- В качестве подарка вам прислали еще и лошадь, - сказала Эдит. – Я не разбираюсь в породах, но Бальди очень красивая, - она изобразила на своем пухлом, румяном лице что-то вроде улыбки.
- Бальди? – переспросила я.
- Ваша лошадь, миледи. Она гнедая, а грива и хвост у нее черные. Говорят, очень дорогая лошадь, сэр Эдейл купил ее за шестьдесят серебряных монет.
Мне снова показалось, что меня ткнули в бок вилкой – как когда сестренки забавлялись во время праздничных семейных трапез. Сэр Эдейл купил подарок для невесты. А что жених?..
- Почему милорд сам не выбрал лошадь? – спросила я, стараясь выглядеть простодушной девицей.
- Потому что милорд во всем доверяет сэру Эдейлу, - Эдит выкладывала на стол гребни, щетки для волос, какие-то флакончики и коробочки. - Но милорд прислал вам ожерелье. Не хотите примерить?
- Нет, - быстро ответила я и невольно передернула плечами, только представив крупные красные рубины, похожие на капли крови. – Не сейчас, благодарю. Возможно, позже.
В двери постучали, и Эдит тяжелой поступью прошла, чтобы открыть.
- Сэр Годвинсон просит принять его, - возвестила она важно, будто была привратницей при королеве. – Прикажете впустить, миледи?
