– Петр Семеныч, я вам три часа назад на почту отправила, – я громко разгрызла сухарик у него над ухом, отчего он еще сильнее принялся тереть свои тонкокожие, пульсирующие синими венками, виски.
– Где?! Где, мать твою, материал? Я что, по-твоему, совсем дурак, да?
Естественно, мне хотелось ответить «да», но я огромной силой воли сдержала в себе этот порыв.
– В «спаме» посмотрите, – я склонилась над его плечом, отчего главред еще сильнее поморщился, но промолчал.
Через полминуты документ был благополучно извлечен из той самой спамовской папки, на что шеф что-то пробурчал себе под нос, и злобно зыркнул на меня. Как-будто это моя вина, что он полдня не мог найти в своей почте мою утреннюю работу.
– Это, Петр Семеныч уже не новости, а древности. Все приличные издания, и не только они, между прочим, давно уже опубликовали то выступление.
Это уже Светка Самсонова решила прокомментировать очередной промах шефа. Петр Семенович окончательно насупился, и вышел из кабинета. Похмеляться видать, с горя. Мда…
Новостной городской сайт, на котором я работаю внештатным корреспондентом, и так на ладан дышит, и такие проколы еще больше тянут его на самое дно журналистики. Я не раз советовала шефу перейти на «желтый» формат, где давность новостей не так важна, но тот упорно хотел держать марку серьезного городского вестника. Прибыли – это дело, как я догадываюсь, практически не приносило, и держалось оно лишь на его обнаженном энтузиазме.
Впрочем, свои три копейки я исправно получала, и Петр Семенович не раз грозился принять меня в штат как полноценного сотрудника. Правда обещает он это уже полгода, а воз и ныне там, но я не ропщу – меня все устраивает. Я умею экономить, да и много мне не нужно, только спокойствие и никаких постоянных людей рядом. Ни мужчин, ни подруг. Только рабочие отношения со Светкой, такой же, как и я, внештатницей. Да шеф с его вечными похмельными головными болями. Никто не лезет мне в душу с разговорами о жизни – о моей жизни, в частности, и это ужасно радует.
В съемной дешевой однушке на краю города меня никто не ждет, только старый, такой же древний, как и наши новости, телевизор и портрет Лёли Арбузовой на стене. По словам хозяйки, остался он от прежних жильцов, а ее рука не поднялась выбросить Лёленьку. Первым порывом моим было избавиться от странного соседства, но потом, при некотором размышлении, я решила, что, пожалуй, с ней мне будет не так одиноко. Да и ответить она никогда мне не сможет, а потому портрет торжественно остался на своем месте и скрашивал мои серые будни.
На сегодня работы не осталось, и я решила прогуляться до супермаркета, чтобы купить хоть каких-нибудь продуктов к ужину и бутылку, а лучше две, вина. В холодильнике хоть шаром покати, а оставаться голодной не было никакого желания. В итоге, решив не заморачиваться с готовкой, я набрала полуфабрикатов и целых три пакета полусладкого красного и отправилась на кассу.
С некоторых пор напиваться до полного упадка личности стало моей любимой привычкой, потому что жизнь в эти вечера становилась чуть менее гадкой. По крайней мере так мне казалось. Впрочем, иногда я, напротив, излишне драматизировала, и тогда бедной Лёле на стене приходилось часами слушать мое нытье и пьяные слезы.
Я подошла к кассе, когда заметила странного мужчину, расплачивающегося за покупки. Вернее, сам мужчина был волне обычен, я бы даже сказала, очень хорош собой. Высокий, стройный, темные волосы зачесаны назад. Дорогой костюм, кожаные туфли отличного качества. Только вот выглядел каким-то растерянным. То и дело удивленно он хлопал себя по карманам, а кассир, молодая девчонка с грязными волосами, презрительно его подгоняла. Не знаю, что за черт дернул меня вмешаться, но, тем не менее, я спросила в чем дело.
