Митька как будто понял, что у мамы серьёзные времена, и его капризы и сопли могут здорово подпортить её планы. Он притих, слушался с первого слова и помахал ей ручкой в раздевалке детского сада, как будто шёл не в группу, а садился на космический корабль. В августе львёнку исполнялось четыре, а Наташе иногда казалось, что ему уже, как минимум, шесть, потому что он слишком много понимал и отлично говорил. Логопеды ему точно были не нужны, причём, речь исправилась буквально за последние месяцы. Сын унаследовал её синие глаза и улыбку, но в целом больше походил на Сашу. Дура свекровь, что перестала общаться с внуком, Наташа была уверена, что та ещё очень сильно пожалеет.
Наташа нервничала. Выдержит ли она встречу с убийцей Саши? Сможет ли смотреть в глаза человеку, который разрушил её жизнь? Справится ли с задуманным? Сможет ли отомстить за мужа? В такие минуты она сразу переключалась на то, что ради сына у неё хватит сил на всё, и более действующего аргумента ей было не нужно.
Лифт, как и в прошлый раз, послушно открыл двери на восьмом этаже. Девушки с администраторской стойки кивнули, и левая подвела её к двери с надписью "Private" .
– Наши клиенты ждут вас, Наталья.
– Но я же не опоздала, – удивилась она и бросила взгляд на экран телефона, который показывал «10:58».
– Нет, вы не опоздали. Это они приехали на пятнадцать минут раньше. У нас так принято, – с этими словами она толкнула дверь, и Наташа оказалась в комнате для встреч с клиентами.
В глаза сразу бросился диптих на стене: слева – абстрактное изображение ДНК, справа- стилизованные детские ладони. Потом она увидела столик из корейской берёзы и глубокие кресла, в которых сидела чета Варламовых, по всей вероятности, и Шатрова. В розовой шёлковой блузе с бантом, которая врезалась Наташе в глаза. Перед Шатровой стоял открытый лэптоп.
– Здравствуйте! Наташа, – подошла она к креслам.
Варламов встал, приветствуя её. Высокий, спортивный, жёсткий. За долю секунды она почувствовала, что у неё есть власть над этим человеком, что она ему очень нужна, и он не просто так приехал сюда, он питал надежды. Варламов не вызвал в ней отвращения или ненависти, то есть ненависть никуда не делась, но внешне она справилась.
Жена Варламова смотрела на неё с симпатией. В ней не было ревности или страха, в ней читались заинтересованность и любопытство. Крутая, холёная, модная, дорогая, сидящая на краешке кресла с прямой спиной. Она сделала жест рукой, приглашая Наташу сесть с ними на четвёртое кресло.
Шатрова улыбалась и помалкивала, дала волю ситуации развиться самой.
– Давайте познакомимся, – сказала жена Варламова, – я – Алиса, а это Олег. Мы мечтаем о сыне.
Разговор завязался легко. Наташа оказалась не только красива и внешне соответствовала строгим критериям Алисы, но и умна – говорила чётко, взвешенно, с лёгкой иронией, как будто речь шла и вправду о деловом соглашении.
– Скажите, почему вы решились на этот шаг? – спросила Алиса.
– Алиса, хватит уже, – встрял Варламов, как будто ему не хотелось смущать Наташу и заставлять её говорить неприятные вещи или врать.
