А если котов охлаждать у экватора?
По два радиатора ставить НА КОТ?
А вы КПД сосчитать не пытались?
А как же ТО? Вас попробуй поймай!
К тому же, допустим, собаки остались
Без этой системы – какой будет лай!?
Мы, правда, напишем в Америку, братцы.
Они тратят деньги на пушки безбожно,
А что если занятость им постараться
Поднять за счёт вас? Ну, ей богу же, можно!
И вот что: мы можем с хозяев налоги
Тянуть, если кошки имеют CO.
Мол, мы оказали зверюшкам подмогу,
И ты, тунеядец, отдай свои сто!
А в общем, во вторник напишем программу,
В конце декабря уже будет ответ.
Но вы не надейтесь… Такая вот драма…
Проклятье собакам, котятам привет!
И снится коту по ночам, что он рано
Поднимет свой хвост и отправится в путь
В холодные, чудные белые страны,
Где рыбины прямо с собаку – аж жуть!
Мораль здесь проста – помечтать всегда можно
И людям, и даже ленивым котам.
И даже о том, что совсем невозможно
Не худо тайком помечтать иногда.
Александру Ковалю
Песня друга
Посвящается студенческому приюту
в квартире бабушки друга.
Это и застольная, это и перинная
Может быть, и песенка, а может и стишок.
Бабушкина комната – уютная, старинная.
Здесь мы пили водочку – был такой грешок.
Здесь бывало весело и легко под крепкую.
Хоть она и горькая – до чего ж тепла!
И закуски было то – спичка с сигареткою,
А с друзьями по нутру хорошо текла.
Знала эта комната девок – эх, не дюжину.
Может, два десятка их было – не считал.
Их любовь была мне здесь завтраком и ужином,
А обед – консервами, если я устал.
Что ещё сказать мне вам? Бабушкина комната —
Молодость прошедшая, милая гульба.
Если вы бывали тут, вы, конечно, вспомните,
А коль вовсе не были – значит, не судьба.
Ах, вернётся бабушка утром в понедельничек.
Уберу я комнату – в ней же чёрт чего!
Вымою стаканчики, выстираю тельничек.
Я здесь делал курсовые – больше ничего.
Крошка и Антошка
В нашем городе Антошку
Крошка полюбила.
Полюбил и Тошка Крошку.
Как всё это было?
Я не знаю, и Антошка
Никогда не скажет.
Только факт – влюбилась Крошка,
Ведь с любым – не ляжет.
Не стыдясь, перед Антошкой
Крошка раздевалась.
А она и правда – крошкой
Рядом с ним казалась.
Длинный паренёк Антошка
Ей шептал «I love you».
И любила Тошку – крошка,
Но большой любовью!
– — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – —
1987—89 годы
– — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – — – —
***
Я из той Стороны, где Балтийское море
Вместе с Чёрным клещами сжимают её,
Где стрелялись в глухом затянувшемся споре,
Где жирело от «славных побед» вороньё.
Я из той Стороны, где и счастье, и вера —
Странны, словно под детской кроваткою нож.
Я из той Стороны, где достаток и мера —
Двое самых гонимых и жалких святош.
Я из той Стороны, где царевич на волке
Сыплет искры на тонкие пальцы сосны.
Я из той Стороны, где клок шерсти на холке
Выдран с костью. Но с Богом – из той Стороны.
Eagle
Он – гордая птица. Владыка всегда
Боится за трон, пусть ему и вода,
И горы, и чащи, и небо подвластны.
Но сны властелина бывают ужасны.
Соперники, недруги в снах. Да и днём
Томление власти проклятьем на нём.
Ему же претит сей владыческий круг —
Он просто весь мир созерцает вокруг.
Под клювом надменным плывут облака,
Холодные очи глядят свысока
На жизнь, что течёт где-то в самом низу,
Где мертвую рубит крестьянин лозу,
Где гаснут поэты, влюбляются воры,
Где войско идет на чужие просторы,
Где нежность и грязь, красота и обман,
