Прошло время, Вова ушел из избы старого монаха в свою деревню. Он понимал, что его жизнь теперь изменена полностью, старому возврата больше нет.
– Что делать дальше? – думал он, идя по улице.
Он действительно не представлял, чем будет заниматься. В ордене Сидхов была четкая иерархия, каждый был на своем месте. А что делать за пределами ордена, ему было пока абсолютно непонятно.
Его душа не знала покоя ни днем, ни ночью. Он не знал, каково его место в этой жизни, что он будет делать, чем заниматься.
Один великий мудрец сказал: «Человек без цели, что поле без семян». Как раз сейчас Вова чувствовал себя таким полем без семян.
Он уже давно раскаялся, что служил злу, всей душой полюбив Господа.
И тут парень решил, что нужно спросить у Бога, что делать, он должен и ему тоже помочь.
Как-то утром, зайдя в церковь, Вова начал молиться:
– Господь всемогущий, помоги определиться, не нашел я еще замены в своем сердце, чем заниматься: быть крестьянином, как все в деревне, или быть кем-то другим?
Это длилось довольно долго. Уже закончилась служба, а мальчишка еще стоял.
– Что тебя так гнетет, чадо? – спросил подошедший к нему священник.
– Батюшка, я не знаю что делать.
– А к чему душа лежит, то и нужно делать во славу Господа.
После этой фразы Вова рассказал священнику все, что было с ним в последнее время.
– Вот что, чадо. Тот, кто был гонителем и служителем Денницы, а сейчас раскаялся и стал верить в Господа, того Бог воистину любит всей своей безграничной любовью. Проси, он поможет, – сказал священник и направился к алтарю.
– Хорошо, – подумал Вова и пошел к выходу из храма.
Придя домой, парень вдруг понял, что он хочет быть там. Да, да, именно там, при храме.
Он удивился этой мысли.
– Значит мое место там. Значит такова воля Господа.
Но тут пошли не совсем хорошие мысли и о Боге, и о церкви. Вова уже слышал не раз об искусителе.
– Отойди от меня лукавый дух, не хочу тебя слушать.
Но мысли усиливались. Вова начал молиться.
Молитва побеждает любые козни дьявола. Хула улеглась, а он решил, что завтра пойдет к священнику и будет говорить с ним обо всем этом. С этими мыслями наступила ночь и парень уснул.
На все воля Господа. Наступило утро. Вова проснулся, его родители еще спали. Он довольно быстро оделся и направился к выходу. Монастырь святой Варвары давно начал жить обычным днем. Уже слышался в округе звон колоколов и начало службы.
– Как красиво звучит, – думал парень, подходя к зданию деревенской церкви.
– Ты пришел, чадо, – сказал священник.
– Да, батюшка, – ответил тот.
– Что же ты решил, сын мой? – спросил его священник.
– Я хочу быть при храме.
– Кем? Выполнять послушания у нас в церкви или быть при монастыре?
– Я хочу быть при вашей церкви, батюшка, – ответил Вова и посмотрел на священника.
– Труден путь раскаявшегося грешника, труден, – сказал священник, и они зашли в храм.
Да, что правда, то правда. Труден путь того, кто когда-то оступился, а потом раскаялся, особенно если он искренне раскаялся во всем им содеянным. Но угоден тот грешник, кто не только делами, но и мыслями пришел к покаянию. Угоден тот, кто робко стоит у входа в храм и говорит, что дальше его грехи не пускают. И Вова, коли ему выпала возможность, и он изъявил желание послужить Господу, был угоден, несмотря на все его прошлое, каким бы оно не было черным.
