— Благодарю. — Я осторожно присела. Двигал стул ближе к столу страж уже вместе со мной. По столовой прокатился неприятный скрип четырех деревянных ножек о каменный пол. Я, конечно, понимала, что Полох не боялся поцарапать паркет, но можно было и поэлегантнее это сделать.
— Уа-а-а! — нечеловеческий вой заполнил всю столовую, а потом и весь замок.
Он ввинчивался в голову высокими нотами, отчего я позорно закрыла уши, как маленький ребенок. Это был страшный звук, и он не прекращался. Я была настолько дезориентирована, что даже не могла точно сказать, откуда он исходил.
Я постаралась осмотреться, чтобы найти источник воя, но было сложно сконцентрироваться на зрении, когда твои барабанные перепонки вот-вот лопнут. Перед глазами появился Полох. Он стоял перед одной из статуй и размахивал руками. Это была то ли свинья, то ли бык с крыльями, парой рогов и четырьмя конечностями с длинными когтями, почти как у орла. Подробнее рассмотреть было сложно, поскольку отвлекал шум. Страж активно похлопывал статую по плечам и голове, будто успокаивал или хвалил собаку, и, о чудо, вой прекратился так же внезапно, как и начался.
— Что произошло на этот раз? — совсем недружелюбно осведомился у статуи Полох. Но не это заставило меня разинуть в удивлении рот. Изваяние клацнуло клыками, особенно внушительными нижними, и заговорило!
— На нас напали! — заверещала статуя, смешно двигая своим неправильным прикусом, чем-то напоминая английского бульдога.
— Никто на нас не нападал, Манна, — спокойно сказал мужчина.
— Я спала, когда появился этот скрежещущий звук! Это точно цепи на кандалах владыки! За ним пришли! — И, очевидно, живое существо вцепилось передними лапами прямо в рубашку воина и начало его трясти.
Пережить эти когти не способна была ни одна ткань в моем мире, поэтому неудивительно, что ровно через три встряхивания в когтистых лапах статуи остались только ошметки воротника. Видимо, ткани этого мира тоже не отличались сверхпрочностью.
— Никто за ним не пришел. Это владыка сам ушел помочь мавкам отвоевать болота за людской деревней, — все еще сдержанно сказал мужчина, оставшись с выставленной на мое обозрение голой грудью и животом. Рубашка оказалась совсем никудышной и разошлась аж до пояса брюк.
— Нет! Я точно знаю, кто-то пришел за ним. Я видела! Я видела! Это страшное существо. Очень опасное, хитрое, с завидущими глазами, загребущими руками, туманящим разум голоском, лживым языком и прекрасным ликом!
Та самая Манна все описывала неизвестного и страшного некто, а Полох почему-то повернулся ко мне и начал внимательно изучать мое лицо.
— Хм, — многозначительно хмыкнул страж, начиная осматривать меня ниже.
— Что? Ты уже видел это чудовище? Ты сталкивался с ним в неравном бою?! — все еще на высоких тонах вопрошала статуя, пытаясь снова ухватить воина за грудки, но все время промахивалась, будто младенец хаотично двигал ручками.
На фразе "сталкивался в неравном бою" заостренные уши Полоха снова покраснели, и он опустил взгляд, после чего сложил руки на груди, будто пряча от меня оголенные участки.
— Сталкивался, — буркнул воин, поворачиваясь ко мне спиной. Голос его звучал непривычно тихо.
— Я знала! Я знала! Это исчадие бездны совсем рядом! — голосила Манна.
— Кхм, — страж закашлялся, я тоже. — Рядом. — И мужчина покраснел пуще прежнего.
— Страшен, страшен этот враг, — завывала статуя, распуская крылья и нагоняя сквозняк в столовой. — Он воюет там, где не можем мы. Он силен там, где слабы мы. Он искусен в том, в чем бездарен владыка! У-у-а-а!
