Жар от его ладони я чувствую даже сквозь шерсть свитера. Гибельный. Согревающий. Он раскаляется, течет потоком бодрящей энергии вниз по руке, уходит в кончики пальцев.
Не мужчина, а магнит с двумя полюсами. Дрожу от желания сбежать и досадую, когда он отнимает от меня руку.
— Так вы проводите меня? — спрашивает без намека на улыбку.
Я собираю часть себя во что-то более-менее живое и киваю на лестницу.
— Идемте.
Самир пропускает меня вперед и следует по пятам. Медленно поднимаясь по ступеням, я оборачиваюсь через плечо. Страх. Скованность. Смятение. Дикий восторг этим редчайшим мужчиной. Я не знаю, что тянет меня к нему? Что отталкивает? Знаю только одно: отныне он — моя тень.
— Здесь четыре спальни, — объясняю, указывая в коридор второго этажа. — Там отцовская и две свободные. Можете занять любую.
— Выходит, это ваша? — Самир останавливается у двери, которую я давно воспринимаю, как крышку гроба.
— Временно. Раньше я жила на третьем этаже. Он весь был моим.
— Больше туда не поднимаетесь?
— Нет настроения. — Я открываю дверь и вхожу в свою комнату.
Самир, не дожидаясь приглашения, тоже переступает порог.
Оставив сумку на полу, прямиком шагает к окнам. Действует смело, профессионально, по-хозяйски. Отодвигает портьеры, бдительно изучает вид из окна, смотрит вдаль, за забор, пока я, замерев на месте, разглядываю его профиль.
Невероятный мужчина. С него можно писать потрясающие картины, которые вызовут мурашки у женщин и трепет у мужчин. И хотя я не люблю небритость, густая черная щетина Самиру идет. Будто окончательный штрих, подчеркивающий его мужественность и неустрашимость.
— Что-то не так, Элла Валентиновна?
Заметил, что пялюсь на него. От неловкости отворачиваюсь. Комната у меня просторная, но вмиг сужается. Потолок будто ниже становится. Здесь слишком много Самира. Во всех смыслах.
Обнимаю плечи руками. Возвращаю взгляд к его лицу. Не красавец, но есть в нем что-то притягательное. Какой-то шарм. Глубокий. Таинственный.
— Как мне к вам обращаться? — спрашиваю, признав, что нам с ним придется много времени провести вместе.
— На «ты». Просто Самир.
— Окей, — вздыхаю. — Как обзор?
Самир чуть поворачивает корпус, окидывает взглядом комнату и отвечает:
— Мне будет удобно на той софе.
Моя голова непроизвольно поворачивается к дивану у стены. Он что, действительно собирается жить в моей комнате? Хам!
— Смешная шутка. — Пытаюсь улыбнуться, но мышцы лица лишь судорогой сводит.
— Я не шучу, Элла Валентиновна. — Его глаза упираются в меня, невидимыми нитями опутывая мое тело. — Подойдите сюда. — Приглашающе протягивает вперед руку.
Господи Иисусе! Ко мне за последние полгода из мужчин только отец и брат прикасались. Осторожно, бережно. Времена, когда я на вечеринках могла ради фотографий обниматься с парнями, в прошлом. Сегодня я едва борюсь с паникой, стоит кому-то из наших работников мимо меня пройти. В каждом мужчине вижу того непойманного похитителя. Вижу заказчика. И не успокоюсь, пока на него (или их, если это разные сволочи) не наденут наручники. Пока за его спиной не закроется тюремная решетка.
Я игнорирую ладонь Самира и протискиваюсь между ним и окном. Спиной чувствую его жар и сжимаюсь.
— Смотрите. — Его рука появляется поверх моего плеча, палец тычет в стекло. — Оттуда ваш особняк как на ладони. Опытному снайперу с крутой винтовкой не проблема проникнуть в каждое окно этого крыла. Оттуда, — он указывает на софу, — мне окно прекрасно видно. Я даже ночью наблюдать смогу.
