— Ого. Ты там аккуратно.
— Я стараюсь. В последнее время, правда, повадился один тут шляться в наш бар. Такой тип неприятный. Маньяка напоминает. И, блин, приглянулась ему именно я. Сначала пытался меня задобрить, типа даже на свидание пригласить, а когда отказала, начал проявлять агрессию.
— А охрана куда смотрит? Почему не выгонят?
— А в баре такая политика, что пока он не буянит и не делает ничего плохого, то, как бы его и выгонять не за что. А он такой пронырливый чудак на букву «М». При всех ведет себя, как приличный нормальный мужик, а как только я приближаюсь, такие гадости старается на ухо шепнуть, что у меня волосы шевелятся. Маньячина какой-то.
— Поль, может, ну ее на фиг, такую работу?
— Не, Тась, надо заработать денег.
— Мама вернулась?
— Ага. Но тоже набрала ночных смен. Хочет опять к Вале поехать, у нее какой-то новый крупный проект, и Валя боится его упустить, надо помочь с ребенком. А тут еще свекровь ее, как назло, в больницу слегла. Короче, осталась только моя мама в помощниках. Она пыталась меня отправить, но где я и где дети? Так что мама еще неделю отрабатывает сверхурочку и снова едет в Казань на пару недель.
— У тебя там жизнь кипит, как я посмотрю.
— Не без этого.
— Я скучаю.
— И я, Тась. Давай в понедельник вечером встретимся. У меня два дня выходных будет, так что я смогу провести с тобой побольше времени.
— Отлично! Тогда пошлю Мишку к парням, а мы с тобой устроим маленький девичник. Слушай, Поль… А ты не виделась с Тархановым?
Где-то в районе сердца неприятно кольнуло, и внутри все всколыхнулось при упоминании фамилии Эмиля.
— Нет. Ну, виделась три недели назад в универе, но после этого — нет.
— Разговаривала с ним в тот день?
— Разговаривала. В смысле, поорала на него и свалила.
— Так вот почему он такой.
— Какой?
— Он, короче, с Тимуром и Саней подрался.
— С каким Тимуром? С братом, что ли?
— Ага.
Я уговаривала себя не спрашивать. Мне не должно было быть интересно, но слова сами сорвались с языка.
— А что случилось?
— Ну вот, короче, примерно три недели назад он завалился на тусу злой, как черт. Че-то там сцепился с Тимуром. А потом подключился Саня. В общем он их раскидал, как тряпичных кукол. Потом Мишка сказал, что Эмиль ищет того, кто слил фотки с его телефона, и все указывало на этих двоих. Ох, Поль, он таким агрессивным стал, все даже заговорить с ним боятся.
— Может, потому что ни с кем не встречается? — это был тупой способ, но мне было чертовски важно узнать, есть ли у Эмиля кто-то. Не знаю, зачем. Я даже сама себя об этом спросить не успела до того, как задать вопрос. — Ну, знаешь, говорят, мужчинам нужно сбрасывать скопившуюся сексуальную энергию. А если она не находит выход, то они становятся агрессивными, — я подкрепила свою идиотскую речь нервным смешком, но Тася не поддержала его.
— Та нет. За ним Настя таскается повсюду. Он даже на пикник ее с собой брал.
Пикник — это показатель. Как правило, на нем не было залетных людей, только свои. Узкий круг друзей. Я ни разу на нем не была, хотя у нас с Тасей имелась масса знакомых из той компании. Но нет, они отказывали всем, потому что это сходка только для своих.
— А ты… была на том пикнике?
— Ага. Мы же с Мишкой типа официально уже вместе, так что он взял меня туда как свою девушку.
Мне так стало завидно, прямо самой противно. Не просто потому, что Таська попала на пикник для избранных, а потому, что я мечтала попасть туда в качестве девушки Эмиля. Настроение сразу испортилось, стоило Таське начать рассказывать про тот выезд. Как там все здорово организовано, и как все себя вели. И что пикник этот был с ночевкой. Теперь, когда она открывала все больше подробностей, мне становилось еще хуже, потому что я знала, Эмиль ночевал там с этой Настей. Ну вот ненавидела же его, почему тогда было так хреново?
